Рюрик и мистика истинной власти. Михаил Серяков
пределами Восточной Европы на побережье Балтики все клады распределяются на три большие группы: в Скандинавии, в районе Нижнего Повисленья и в междуречье Эльбы и Одера. Ближе всего к Восточной Европе находится Готланд, но туда арабское серебро поступает позднее всего. После него ближе всего к Волжско-Балтийскому пути находится регион Вислы, однако самые ранние клады обнаружены не там, а в землях полабских славян на территории современной Германии, наиболее отдаленных от источника серебра. Причину этого А. В. Фомин видит в более высоком экономическом развитии этого региона по сравнению с остальными[121]. Несмотря на то что по отношению к Восточной Европе они находились на противоположном конце Варяжского моря, именно у полабских славян были наиболее ранние и тесные связи с северной частью восточных славян и наибольшая заинтересованность в данном регионе с торговой точки зрения. Составленная В. И. Кулаковым карта древнейших кладов дирхемов (рис. 2) красноречиво показывает связь между собой всех четырех мест на Балтийском море, где источники фиксируют присутствие русов, – именно в этих регионах мы видим находки монет до 800 г. включительно. Единственная неточность данной карты состоит в том, что на ней не указан один ранний готландский клад 780 г., однако это обстоятельство объясняется торговыми связями славянских купцов с данным островом. Западно-восточнославянские торговые связи проливают свет и на неожиданный состав призвавших варяжских князей восточноевропейских племен: именно по землям словен, кривичей и мери проходил Волжско-Балтийский торговый путь, по которому на Балтику и поступало арабское серебро.
Рис. 2. Карта древнейших кладов дирхемов, составленная В. И. Кулаковым. Источник: Цветков С. В. Князь Рюрик и его время. М. – СПб., 2012
Анализ распространения восточного серебра красноречиво свидетельствует, кто главенствовал в балтийской тороговле. Уже к середине XX в. накопленные археологические данные позволили В. Л. Янину сделать следующий вывод: «К настоящему времени 25 наиболее ранним восточноевропейским кладам куфических монет конца VIII – первой трети IX в. и трем десяткам отдельных находок того же времени в Восточной Европе может быть противопоставлено в Западной Европе только 16 кладов и 13 отдельных находок. (…)
Что касается роли скандинавов на этом начальном этапе торговли, то из 16 кладов конца VIII – первой трети IX в. только три обнаружены на Готланде и один в Упланде, на территории материковой Швеции. Два ранних готландских клада (783 и 812 гг.) очень малы. В одном из них содержалось 8, в другом 11 монет. Третий датируется 824 г., а клад из Упланда – 825 г. Остальные 12 западноевропейских кладов ничего общего со Скандинавией не имеют: пять из них найдены в Померании и датируются 802, 803, 816, 816 и 824 гг.; три – в Восточной Пруссии и датируются 811, 814 и 818 гг.; три в Западной Пруссии – 808, 813 и 816 гг.; один клад 810 г. обнаружен в Мекленбурге.
Таким образом, основная и притом сравнительно более ранняя группа западноевропейских кладов восточных монет обнаружена не на скандинавских землях, а на