В объятиях бодигарда. Марина Серова
черт его знает, он всегда там на базе крутился. Или он, или люди его – я по телефону с ним никогда не общался.
– А Валерий Николаевич знает о том, что произошло?
– Зачем его расстраивать, он же после инфаркта.
Я понимающе кивнула и принялась за фирменное блюдо, принесенное Мариной в горшочках, закрытых запеченным тестом, и при нас выложенное на большие тарелки. Исходивший от него аромат был потрясающим, но из чего это блюдо было приготовлено, так и осталось для меня секретом, потому что в этот момент в зал ввалилась парочка, явно принадлежавшая к числу братков.
Один из них был здоровенный малый с головой, вросшей в плечи. В том, что в его мозгах была хоть одна извилина, я очень сомневалась. Другой был помельче, но тоже довольно крупный экземпляр, с тупым, как у носорога, взглядом. Впрочем, я зря сравнила его с этим безобидным животным.
– Водки давай, – крикнул малый без шеи Марине, плюхаясь на стул, жалобно скрипнувший под его тяжестью, – шашлык, е-мое, икры, ну, короче, блин, сама знаешь, че.
Марина без особого энтузиазма направилась на кухню.
– Это люди Трехи, – шепнул, наклонившись ко мне, Олег, – тот, что поздоровее, – Камардос – его правая рука, другой – Фирс.
Дождавшись водки, Камардос сам открыл бутылку и налил себе и приятелю грамм по сто пятьдесят. Не чокаясь, они выпили, закусили малосольными огурчиками, и тут только Камардос обратил на нас внимание.
– Прикинь, Фирс, какая встреча, – он ухмыльнулся и посмотрел на своего приятеля. – Не признал, что ли?
– Я этого гондона даже в темной комнате узнаю, – гнусаво произнес Фирс и тоже ощерился, предвкушая небольшое развлечение.
– Ты глянь-ка, какую он телку оторвал, – Камардос хитро посмотрел на меня. – Как тебе, Фирс?
– Пойдет, – осклабился тот.
Камардос разлил еще по сто пятьдесят и, одним махом опрокинув содержимое стакана в желудок, продолжал заводить себя и своего дружка.
– Значит, вставишь ей, Фирс?
– Гадом буду, вставлю.
– Кончай выдрючиваться, Камардос, – встрял неожиданно Лепилин, – мне нужно поговорить с Трехой. Пусть он меня найдет.
– Ха-кха, ха-кха, – не то закашлялся, не то засмеялся Камардос, – ты, гнида, будешь на карачках ползать – Треху искать, а твою телку я заберу себе.
Он выбрался из-за стола, подошел к нам и попытался схватить своей пятерней меня за локоть. Я стремительным движением отодвинулась, и его рука схватила воздух. Он туповато уставился на меня, – видимо, триста граммов водки начали свое пагубное действие.
– Слушай, ты, мразь, – четко произнесла я, увидев, что он буравит меня своими маленькими колючими глазками. – Пошел отсюда!
К сожалению, другого языка они не понимают. Не скажешь же ему, в конце концов: «Извини, дорогой, я занята и с тобой сейчас пойти не могу». Не поймет. А так есть надежда, что до него дойдет.
В этот раз отказ, даже переведенный мной на их родной блатной язык, не достиг цели. Камардос сделал еще одну попытку схватить меня – теперь уже сзади за