Солнце в ночном небе. Анна Данилова
от волнения раскраснелась, обняла мать. Она и не ожидала такой щедрости. Восемьсот плюс пятьсот и еще пятьсот (на тарелки-сувениры?!), еще и половина присланных Симой тысяча евро! Итого, две тысячи с лишним евро. Но из них бо`льшая часть уйдет на билеты.
– В случае чего позвони, пришлем еще. Так что не переживай. Главное, что ты едешь с Олей, вам вдвоем будет весело. Только, прошу тебя, Валентина, веди себя осторожно, постарайся не давать повода ухаживать за собой обслуге. Они такие решительные, уж я-то знаю. Твой отец чуть не убил одного мальчика-официанта, который начал приударять за мной в ресторане: вино сам наливал, цветы на скатерти раскладывал... Знаешь, у Геры какое-то высыпание... не то аллергия, не то инфекция. Ты не знаешь?
Валя от неожиданного поворота разговора не нашлась, что и сказать.
– Ладно, я пошла... Ты ужинала?
– Мам, мы же только что встали из-за стола, забыла?
– Разве? Да... Забыла. Закружилась. У меня и на работе дел по горло, и за Геру переживаю, как она. Знаешь, отец записи просматривал.
В доме были установлены скрытые камеры, чтобы следить за поведением няни. Мама, напуганная разговорами знакомых о том, что вытворяют некоторые из них с чужими детьми, готовилась к появлению в доме няни самым тщательным образом. Прежние просмотры свидетельствовали о том, что няня Вика обращается с новорожденной Герой очень бережно, настолько нежно, что мама даже успела приревновать ее к маленькой дочери. Что она скажет сейчас?
– Так вот. Я очень довольна Викой. И еще я поняла, что она не знает, что за ней следят. Она ведет себя так естественно, непринужденно. Знаешь, на одной пленке она изображает из себя беременную, ходит по квартире с привязанной под платьем подушкой. Она же совсем девчонка, мечтает, наверное, выйти замуж, родить ребенка. А я так боялась, что она узнает об этих камерах! Ладно, Валюша, я пойду, а то отец там один. Да, деньги я тебе сейчас принесу. А ты завтра же отправляйся в банк, положи их на свою карточку и рассчитайся с Олей, это же она заплатила за ваши путевки... Вы когда едете?
Валя сказала.
– Вас проводить?
– Нет, что ты! – воскликнула она громче, чем надо было. Покраснела, испугалась. – Мам, мы сами...
– Ладно, я все понимаю. Девочкам захотелось самостоятельности. Только обещай мне, что будешь звонить.
– Обещаю.
– Валя... – Мама задержалась на пороге. – Ты не думай, что я Геру люблю больше тебя. Это не так. Просто она сейчас такая маленькая...
Мама ушла. Валя достала из ящика письменного стола свои сокровища: два официальных документа на зелено-розовой гербовой бумаге, только выданных почему-то не в Штраубинге, куда их приглашала воскресшая из мертвых Сима, а в Деггендорфе. Им виднее, откуда что присылать. «Verpflichtingserklarung» – язык сломаешь! Вероятно, это слово и означает «приглашение». Главное, что эта волшебная бумага позволила ей получить шенгенскую визу. Даже если допустить самое неприятное и ужасное – что Сима их не встретит, все равно они смогут с помощью Ольгиного немецкого