Водка и алмазы. Сергей Шапурко
агронома. Закуски и основные блюда имелись в изобилии. Но все они были не местного происхождения, а закупались в городских супермаркетах. Огороды жителей «Революционных зорь» за последнее время поросли бурьяном, хлева покосились, крыши скотных дворов прохудились. Заниматься землей и скотом деревенские жители уже не желали. Они нашли себе работу в ближайших городах. Теперь они таскали чужие сумки на вокзалах, мели городские улицы, клали асфальт и сажали цветы в скверах других, более крупных, населенных пунктов. Создавая комфорт чужим, абсолютно незнакомым им людям, деревенский народец обеспечивал и себе сносное денежное обеспечение.
К полуночи торжество было в самом разгаре. Жених с невестой сидели, как и положено, во главе стола. Они уже были усталые и злые. Невеста сняла надоевшую ей фату. Ее круглое лицо с крупным носом, пухлыми губами и маленькими злыми глазами вполне можно было бы разместить на плакате «Не ходите, девки, замуж!»
Жених был сильно пьян. Он с удивлением рассматривал окружающее пространство. Лица гостей расплылись у него до цветных пятен. Свадебный стол представлялся ему мостом, по которому ему было необходимо куда-то пройти. Он даже несколько раз попытался это осуществить. Но его вовремя ловили и усаживали на место.
– А какой у него склад ума? – спросила у Магнолии сидящая с ней рядом мать.
Она была заведующей деревенским клубом. Зятя своего она знала плохо и очень хотела его изучить. Для того, чтобы в последствии им эффективно манипулировать.
– Какой там склад?! Да у него этот склад постоянно на переучет закрыт! С этого склада ему ничего не выдают! – огрызнулась невеста. Вид пьяного Ивана не сильно оправдал ее девичьи мечты о нежном и заботливом муже.
– А как он в школе учился? – не унималась мать.
– В первую смену.
Иван налил себе полный стакан водки и медленно его выпил.
– Из рюмки пей! – вскипела новобрачная.
– Жизнь слишком коротка – пить из мелкой посуды не буду!
Свадьба давно уже перевалила свой экватор. «Горько!» уже не кричали, а просто пили спиртное и вели беседы на повышенных тонах. Остро пахло самогоном и приближающейся дракой.
За дальним краем стола сидели приглашенные из соседней деревни гости: конюх Петр и его жена Нюра. Они вели себя степенно. Петр, после того, как прошлой весной, будучи сильно нетрезв, сжег амбар, не пил. Отчего и был тих. Нюра же была очень застенчива и прятала это свое качество за маской гордости. Они чинно беседовали с сельским сторожем и пили чай с малиновым вареньем.
– А правду говорят, что у вас подпасок миллион рублей в лотерею выиграл? – тягучим голосом спросил у сторожа Петр.
– Конечно, правда, – ответил тот. Он говорил так быстро, как будто доказывал в отделении полиции свое алиби и боялся упустить детали.
Наполнив рюмку и выпив, он продолжил:
– Но не подпасок, а главбух… И не миллион, а полтора.
Закусив огурцом, сторож добавил:
– И