4 триллера. Александр Аннин
на Геннадия:
– Когда я вырасту, у меня будут такие же длинные волосы.
Птичник спохватился, вытянулся по струнке.
– Здравствуйте, батюшка. Благословите.
И он четко, под прямым углом, склонился перед Геннадием, положив правую ладонь поверх левой. Пастырь небрежно начертал над головой «овцы» крестное знамение, не протянув, однако ж, руку для целования. Знать, побрезговал…
– И ты будь здоров, – кивнул иеромонах повеселевшему вымогателю. – Давай, веди.
Раздатчик корма резво посеменил отпирать вольер пеликана.
Глава пятая
– Ирина, – протянула Алексею руку незнакомка.
Алексей слегка пожал кончики ее пальцев.
– Алексей. К слову сказать, врач-кардиолог, спец по делам сердечным. Извините, руки рыбой пропахли… А дочку как зовут?
– Юлечка. Только это не дочка. Я… В общем, я ее воспитательница.
Пеликан, сильно хромая и широко, словно для объятий, раскинув крылья, уже спешил навстречу своим друзьям.
– Ну, пока, – кивнул Ирине Алексей, и вся троица вошла в распахнутую калитку вольера.
– Пока-пока, – помахала ему девушка и склонилась над своей подопечной.
«А она очень даже ничего», – мысленно резюмировал Алексей и тут же нахмурился: негоже предаваться такого рода помыслам накануне официального предложения, которое он собирался сделать Наде не далее, как завтра.
Схожие оценки вызвала незнакомка и у Геннадия, и, опять же, подобно Алексею, он посуровел. Только совсем по другой причине, нежели его приятель-врач: красивая, броская – значит, стерва. Да все они стервы, хоть двадцатилетние, хоть сорокалетние. Правильно поет известная певичка… «Все мы, бабы, стервы». Сорокалетние еще отвратительней, поелику успели вдосталь попить крови мужчинам. Впрочем, какая ему-то разница, что за дело? Монашеский обет, слава Богу, навсегда оградил иеромонаха Германа от бабских посягательств.
Меж тем юная воспитательница достала из сумочки пачку тонких, длинных сигарет, прикурила элегантным жестом. Иеромонах скривился: он на дух не переносил курящих женщин. Пожалуй, он их и за женщин-то не считал.
Лишь Сергей никак не отреагировал на аппетитную фигурку молоденькой няни. Да попадись ему сейчас на аллее зоопарка хоть… Ну хоть Кэтрин Зэта Джонс собственной персоной, хоть Анжелина Джоли – Сергей лишь скользнул бы по ее контуру своим потусторонним взглядом. Все его мысли были заняты предстоящим испытанием…
Завтра, можно сказать, решается вся его жизнь… В смысле – профессиональная карьера. А это, как ни крути, все-таки самое главное для каждого настоящего мужика. Дело надо делать, друзья-товарищи, вот что. Дадут ли ему заниматься своим делом, улыбнется ли Фортуна, подхватит ли его на своих волшебных крыльях?…
Пеликан захлопал крыльями, нежно сжимая мощным клювом запястье Геннадия.
– Здоровается, – ласково сказал иеромонах. И не удержался: – Яшка…
Подошли Алексей и Сергей, и Яшка поочередно подержал их протянутые руки