Нойоны. Гроза на востоке. Александр Бауров
это же огромный крюк. До моста миль десять, мы можем не успеть, – она чуть сдвинула брови, при этом премило улыбнувшись. – Ты хочешь, чтобы мы ночевали на сеновале в деревне, а генерал Венк устроил тебе очередной выговор?
– Да возьмут его нойоны, твоего Венка. Я вкалываю на него по двенадцать часов шесть дней в неделю. Охраняю, стерегу, езжу в разъездах, по месяцу дома не бываю, а он мне еще будет выговаривать за то, что в городе не ночевал! Вот разозлит меня – превращу его в овцу. Будешь знать!
– Не надо в овцу, – она залилась смехом и, подъехав, поцеловала Гримли, – давай лучше в толстого барашка, а я буду его стричь, шерсть будем продавать на рынке и станем очень богатыми.
– Ну, это и без колдовства можно сделать. Да и насчет ночевки это мысль, давай скачи уже к берегу, вон к той иве. Я сейчас только поищу здесь и буду!
Возражать было бессмысленно и, скорчив гримаску, которая так нравилось Гримли, Аделаида направила лошадь к месту, указанному ее рыцарем. Гримли поскакал назад, и на какое-то время туман вновь поглотил его. Аделаида уже начала бояться чего-то, как из-за поворота дороги показался Гримли с венком ее любимых крупных красных цветов. Он быстро подъехал, надел его ей на голову и, склонившись, поцеловал руку, как тогда, год назад, на турнире в честь Дня Солнца в Клекстоне.
– Поехали к реке! Подгоняй посильнее, – ласково сказал Гримли, погладив гриву ее лошади.
– Ты хочешь искупаться? – улыбнулась Адель. – Тогда мы точно не успеем! – ее губки чуть надулись. – Теперь вечер на сеновале неизбежен?
– Посмотрим, – Гримли прищурился и погнал лошадей к берегу. Они двигались все быстрее и быстрее. Аделаида даже испугалась, как бы не выпасть из седла, она сидела традиционной женской посадкой, свесив ноги на правую сторону… Кони одновременно оттолкнулись от берега, и тут произошло нечто неописуемое. У девушки перехватило дыхание. Некая сила подхватила их снизу, кони не проваливались в воду, а летели вперед. Их копыта лишь слегка касались водной глади, вздымая фонтанчики искрящихся брызг.
В один миг кони преодолели те сорок ярдов, которые разделяли берега в этом месте, и загарцевали по зеленом лугу, радостно чувствуя под ногами твердую почву, громко храпели и ржали, тряся гривами. Аделаида не знала, что сказать.
– Ты… как ты это сделал? – в ее глазах был восторг вместе с благоговейным страхом перед колдовством. Страхом, пронизывающим каждого, кто не имел понятия о магии и потоках астрала. Эти чувства делали ее такой уязвимой, что Гримли теперь даже не нравилось то, что он сделал. Ведь он читал о колдунах, что зачаровывали самых красивых женщин мира, и те сожительствовали с ними, даже если за миг до того девушкам были отвратительны их обольстители. «Магия – страшная сила», – подумал Гримли и чуть помрачнел. Аделаида же, наоборот, смеялась как ребенок, спрыгнула с коня и стащила его с седла.
– Какая ты неугомонная хохотушка!
– Ну, уж нет, ты попался, и я не отпущу тебя, пока ты не расскажешь, как ты это сделал!
Она обвила его пояском своего платья, при