Пять минут до расплаты. Николай Леонов
присвистнул Крячко. – Точно, не профессор работал. Давненько я с «наганом» не встречался. Нынче шпалеры попадаются все больше «глоки» да «беретты», на крайний случай «тульский Токарева». А тут «наган»! Прямо мезальянс какой-то… А окрестные жители случайно вчера вечером не видели, чтобы пролетка по Тушину разъезжала на рессорах и с граммофоном?
– Насчет пролетки разбирайтесь сами. А вот уж иголки граммофонные для клизмы я вам гарантирую, – рассвирипел Орлов. – Хватит болтать, подключайтесь к работе. Веселов на время следствия прикомандирован к вам. Он с Гойдой в кабинете у капитана. Только вернулись с осмотра места происшествия. Если для следствия понадобятся дополнительные силы и средства, будем изыскивать резервы.
– Что-то с трудом верится насчет резервов, – бормотнул себе под нос Крячко.
– Вопрос на засыпку, хотя ответ предвидится… Естественно, родственников убитого, особенно Зеленского-старшего, тревожить ни в коем случае нельзя, а если появится необходимость, то за две недели записываться у секретаря? – с кислой миной на лице спросил Гуров.
– Отнюдь. Олег Эдуардович сказал, если нужна его помощь, он в любое время суток готов встретиться с вами. Вот его прямой номер мобильника. Позвоните, назовете себя… Он в курсе, кто занимается делом. – Генерал Орлов протянул Гурову визитку с подчеркнутым номером телефона. – Еще вопросы есть? Нет? Тогда принимайте материалы у Веселова и входите в контакт с Гойдой. Сегодня к вечеру план оперативно-розыскных мероприятий должен лежать у меня на столе. Я обязан быть в курсе всего, чем вы занимаетесь. Докладываете о результатах расследования мне лично. Утром ровно в девять и вечером в восемнадцать. Что появится серьезное – доклад немедленно! Вперед, господа полковники! Шашки наголо и аллюр три креста!
Бодрый призыв уныло повис в воздухе без ответа. Генерал помолчал, отвернувшись к окну, а потом негромко и несколько расстроенно попросил:
– Вы уж, ребятки, меня не подведите…
Глава 2
Гойда и Веселов сидели за столом в кабинете у капитана и пили чай из больших бокалов. Веселов, заступая на дежурство, похоже, предвидел погодные капризы. На стуле в углу лежал теплый серый бушлат, а на ногах его красовались форменные ботинки с берцами и на толстой подошве. Гойда, видимо, как и Гуров, выходя из дома, недооценил пакостей природы и выскочил в осенних, но легких, не для снега и грязи, туфлях и короткой щегольской кожаной курточке без подстежки.
Соответственно, и внешний вид их значительно различался. Посиневший нос Гойды вкупе с еще не отошедшими с холода серыми губами и скрюченными красными пальцами, обхватившими горячий бокал, резко контрастировали со здоровым во всю щеку – кровь с молоком – румянцем Веселова. Капитану было чуть за тридцать. Как следователь он подавал хорошие надежды. И с мозгами у него было в порядке, и работал с желанием. И как исполнитель – таких поискать…
– Привет, Саша, – поздоровался с капитаном Гуров. – И ты, Игорь, здравствуй. Господин