Ну разве она не милашка?. Сьюзен Элизабет Филлипс
тетей Таллулой, поэтому понятия не имела, кто купил дом. Впрочем, все к лучшему. У нее и без того в избытке есть кого ненавидеть начиная с себя самой. Да, будем справедливыми, в списке личных врагов ее имя стоит первым.
Френчменз-Брайд был одним из трех домов на Мокингберд-лейн. Она уже миновала первый, двухэтажное здание в романтическом французском колониальном стиле. Хозяев этого дома она знала. Но ее целью был третий дом. Принадлежавший тете Таллуле.
Гордон пошевелился и сонно вздохнул. Пес был редким негодяем, но ее покойный муж Эммет любил его, поэтому Шугар Бет считала своим долгом оставить Гордона у себя, пока не сможет найти ему новых хозяев. Однако ей явно не везло. Не было такого дурака, который польстился бы на бассета с необратимым изменением личности.
Дождь полил еще сильнее, и она, кажется, заблудилась. Пропустила заросшую сорняками подъездную дорожку, вьющуюся по другую сторону высокой живой изгороди, образовавшей естественную восточную границу усадьбы Френчменз-Брайд. Щебень давно смыло ливнями, и изношенные амортизаторы «вольво» протестовали против рытвин.
Каретный сарай выглядел еще более убого, чем она помнила, но поросший мхом кирпич со следами былой побелки, двойной фронтон и острая покатая крыша придавали ему некое сказочное очарование. Выстроенный в то же время, что и Френчменз-Брайд, он никогда не принимал в своих стенах ничего хотя бы отдаленно напоминавшего карету, но ее бабушка считала слово «гараж» вульгарным. В конце пятидесятых строение отремонтировали и приспособили под жилище тети Таллулы. Тут она и провела остаток жизни, а после смерти завещала Шугар Бет в числе другой собственности. Воистину тонкая месть, ибо тетя Таллула никогда не одобряла поступки племянницы.
«Я знаю, Шугар Бет, ты вовсе не хотела быть тщеславной и эгоистичной, благослови тебя Господь. Уверена, что когда-нибудь ты вырастешь и поймешь, как это нехорошо».
Тетя Таллула считала, что может сколько угодно оскорблять племянницу, если при этом просит Господа благословить ее.
Шугар Бет перегнулась через сиденье и открыла дверцу для Гордона.
– Ну же, приятель, давай беги.
Пес не любил мочить лапы, о чем свидетельствовал красноречивый взгляд, призывающий хозяйку внести его внутрь.
– Угу, вот только шнурки поглажу.
Он оскалил зубы.
Шугар Бет схватила сумочку, пакет с остатками самой дешевой собачьей еды, которую только смогла найти, и упаковку с шестью банками коки. Вещи в багажнике подождут, пока дождь не кончится.
Она вышла из машины и пошла к дому, энергично ступая безупречно длинными ногами и не обращая внимания на то, что короткая юбка задралась едва не до пояса.
Гордон, когда хотел, перебирал ногами с редким проворством и сейчас молнией взлетел по ступенькам маленького крыльца, обогнав хозяйку. Зеленая с золотом табличка, прибитая к стене сорок лет назад работником тети Таллулы, гласила:
И