Виталий Гинзбург, Игорь Тамм. Владимир Губарев
По всем канонам привычной науки, конечно же, слишком поздно: примеры истории свидетельствуют о том, что некоторых теоретиков списывали из науки уже к тридцатилетию, мол, постарели… Тамм начал поздно, но его старт был столь стремителен, что не может не удивлять.
Евгений Львович Фейнберг работал вместе с Таммом более сорока лет. Он был рядом с Игорем Евгеньевичем и в МГУ, а с 1935 года – в Теоретическом отделе ФИАНа. Так что его свидетельствам невозможно не доверять.
Академик Е. Фейнберг: «К середине 30-х годов Тамм сделал уже едва ли не крупнейшие свои работы: теорию рассеяния света в кристаллах – в том числе комбинационного рассеяния, где впервые были последовательно проквантованы колебания решетки и появилось понятие квазичастицы – фотона; последовательную вторично-квантовую теорию рассеяния света на электронах, доказавшую, в частности, неустранимость уровней с отрицательной энергией в теории Дирака, и это имело глубоко принципиальное значение; вычисление времени жизни позитрона в среде; теоретическое предсказание поверхностных уровней электрона в кристалле – «уровней Тамма»; основополагающую работу по фотоэффекту в металлах и, наконец, теорию бета-сил между нуклонами. К 1937 г. относится (совместно с И. М. Фурманом) объяснение и создание полной теории излучения Вавилова – Черенкова. Период 1930–1937 гг. был периодом какого-то невероятного творческого взлета. Мощь Тамма проявилась впечатляющей продуктивностью. Все физики видели в нем одного из самых крупных теоретиков. Эренфест, намереваясь покинуть свою кафедру в Лейдене, назвал Тамма в качестве наиболее желательного преемника. Ферми после работы Игоря Евгеньевича о бета-силах (1934 г.) высказал чрезвычайно высокую оценку и этой работы, и самого Тамма как крупного теоретика…»
Членом-корреспондентом АН СССР Тамм был избран в 1933 году, но академиком стал только через 20 лет, лишь после смерти Сталина. Как известно, кандидаты в академию просматривались в ЦК партии, и каждый раз Жданов лично вычеркивал фамилию Тамма. Информация «наверху» об ученом была полной, в частности, и его «колебания» в годы революции, когда он сотрудничал с меньшевиками, и самое главное – судьба его брата, который в 1937 году был признан «врагом народа» и вскоре после судебного процесса расстрелян, хотя семье сообщили, что он находится в заключении.
Почему же аналогичная судьба не постигла самого Игоря Евгеньевича? Многие друзья предполагают, что его спасла известность за рубежом. Но этот аргумент сомнителен: вспомним гибель Вавилова, арест Ландау да и множество аналогичных случаев. Дело в ином: никогда нельзя понять действия репрессивной машины – в том-то ужас ее, что она не подчиняется ни логике, ни здравому смыслу. Это демократия способна поддаваться анализу и расчетам, а следовательно, и прогнозированию, но тирания – никогда!
В 1953 году Игорь Евгеньевич Тамм был единодушно избран академиком, он стал Героем Социалистического труда, а через пять лет ему совместно с Франком и Черенковым была присуждена Нобелевская премия.
Вспоминает