Широкий Дол. Филиппа Грегори
подумаю над твоим предложением, Гарри. Ральф – отличный парень, тут ты прав, и я посмотрю, что для него можно сделать. Он действительно полезен для поместья, и в том, что касается фазанов и лисиц, на него можно положиться. Но и Беатрис права: коттедж, который принадлежит Тайэку, слишком хорош для Ральфа, которому ничего и не нужно, кроме его хижины у реки. Но идей у него и впрямь немало. Вот, например, он какой-то капкан для браконьеров придумал. Да уж, Ральф свое дело знает! Я это непременно учту.
Гарри благодарно кивнул отцу, а мне улыбнулся, и в этой улыбке не было ни злорадства, ни торжества. Дружба с Ральфом дала ему некую новую уверенность в себе, но наглости не прибавила ни капли. И улыбка у него была все той же – мальчика-херувима; и глаза светились все той же голубизной, как у очень счастливых детей.
– Надеюсь, Ральф будет доволен, – сказал он простодушно.
И тут я поняла: эта идея принадлежит Ральфу, и Гарри пользовался аргументами Ральфа, он даже говорил его словами. Да, Ральф доставил мне немало удовольствия, он обладал мною, но брата моего он поистине держал в кулаке. И через него он мог воздействовать на своего хозяина, моего отца. И я прекрасно понимала, потому что знала Ральфа, что ему нужен не просто хорошенький домик арендатора Тайэка. Ему нужна вся наша земля и даже больше. Мало кто из крестьян отъезжал дальше чем на пять миль от той деревни, где родился. Ральф родился на земле Широкого Дола; здесь он и намерен был умереть. И если ему была нужна земля, то именно эта земля, наша земля. А коттедж Тайэка – это для него всего лишь первая ступенька к поставленной цели; и мне было трудно себе представить, сколь силен может оказаться его аппетит. Я понимала Ральфа так же хорошо, как и самое себя. И я бы, наверное, сделала все, что угодно, совершила бы любое преступление, любой грех, чтобы владеть нашими полями и лесами. И мне становилось страшно при мысли о том, что и Ральфа, возможно, обуревают те же желания. Разве сможет в таком случае противостоять ему мой мягкотелый брат, которого он своей «дружбой» уже и так почти свел с ума?
Я извинилась, встала из-за стола и скользнула на конюшню, не обратив внимания на недовольство матери и ее высказанные шепотом нравоучения. Мне просто необходимо было повидаться с Ральфом, но уже, правда, совсем не в качестве любовницы; мне нужно было выяснить, сумею ли я почувствовать в нем ту же страсть к земле Широкого Дола, которую он сразу заметил во мне. И если ему, как и мне, больше всего на свете нужны наш чудесный милый дом, наши сады, наши складчатые холмы, наши плодородные торфянистые поля с серебристыми прожилками песчаника, тогда наша семья пропала. Восторженное отношение к Ральфу моего брата позволит этому кукушонку поселиться в нашем гнезде, а потом кукушонок безжалостно вышвырнет нас оттуда одного за другим, а себя объявит королем всего этого золотого царства. Я скакала быстрой рысцой по тропе, ведущей к домику Мег, который в последнее время вдруг стал недостаточно хорош для Ральфа, но неожиданно моя кобыла испуганно шарахнулась и чуть не выбросила меня из седла, а куст рядом с тропой