Хирург мафии (сборник). Николай Леонов
не учили? Давай-ка обстоятельно. По минутам. Что делал, во сколько и с кем.
– Да ничего я не делал. Поужинал, видео посмотрел и спать лег, – осторожно ответил Санюра.
– В котором часу был ужин? Что за фильм смотрел, во сколько уснул?
– Ужин в шесть. Свободным пациентам разрешено посещать столовую. Из столовой вернулся минут через тридцать. Ну, это я так думаю. Здесь за временем особо не следишь. Главное, до семи в палате оказаться и звуки посторонние приглушить. Нам только в наушниках разрешено фильмы смотреть или музыку слушать.
– Что означает термин «свободный пациент»? – поинтересовался Гуров.
– Это те, кто на четвертый этап перешел. Вроде как в компьютерной игре. На последний уровень перешел и свободен, – охотно объяснил Санюра. – Перед выпиской нам дают определенную свободу передвижения. Ну как свободу? До обеда можно в общую комнату ходить, есть в столовой, и на ночь дверь не закрывают. Такая вот свобода.
– И ты, значит, из таких, – подытожил Крячко.
– Да, из таких. Мне три дня до выписки осталось.
– Чего ж ты эти три дня дотерпеть не смог? – сдвинул брови Станислав. – За что девчушку жизни лишил?
– Какую девчушку? – Лицо Санюры вытянулось.
– Медсестричку вашу. Елену Баландину.
– Леночку? Леночка мертва?! О, ужас! – Голос парня сорвался на крик. – Наша Леночка! Какой кошмар!
– Кончай комедию ломать! – грубо оборвал его стенания Крячко. – Выкладывай, за что девушку порезал? Дозу получить хотел?
– Вы думаете, что ее убил я? – еще громче завизжал Санюра. – Вы с ума сошли! Мне не нужна никакая доза! Я полностью излечился, спросите у профессора. Меня к выписке готовят.
– Спросим, не сомневайся. Однако для тебя будет лучше, если ты сам во всем сознаешься. Чистосердечное признание и все такое. Наверняка в курсе, – не обращая внимания на возмущение Санюры, гнул свое Крячко.
– Погоди, Стас, – остановил натиск полковника Гуров и обратился к парню: – Сможете вспомнить, как долго фильм смотрели? В котором часу он закончился? Что необычного происходило в этот вечер? Для нас важны любые мелочи.
– Да что ты с ним расшаркиваешься? – рассердился нетерпеливый Крячко. – Забираем с собой, посидит часок в предвариловке, заговорит как миленький.
– Я с вами никуда не поеду! – взвился Санюра. – Не имеете права! Я на излечении, мне покой предписан.
– Вот ты и устроил Леночке покой. Вечный, – гневно произнес Крячко.
В палату вошел один из криминалистов.
– Что тут у вас, Лев Иванович? – спросил он, окидывая палату беглым взглядом.
– Пальчики откатать нужно. И вот с этим поработать, – кивнув в угол, ответил Гуров.
– С чего начинать?
– С орудия убийства, я полагаю, – сказал Лев, – с парнем мы еще не закончили.
Криминалист забрал салфетку и найденный под ней скальпель и молча удалился. Санюра наблюдал за его действиями уже без истерики. Как только тот ушел, он снова заговорил, обращаясь