Дом толерантности (сборник). Анатолий Грешневиков
восхищение. Вряд ли какая девушка останется равнодушной, увидев перед собой рыцаря… Денис нравился. Располагал к себе и его уступчивый характер. Но поцеловать себя Маша ему ни разу не позволила. Держала на дистанции.
– Денис, ты хороший парень, – призналась однажды она ему. – Но мне нужен другой человек, свой в доску…
– Сильный?
– Нет-нет, ты не про то говоришь. Женщине нужен защитник. Конечно же. Но ей, но мне нужен человек, который интереснее меня, содержательнее… Не ровня, как мы с тобой. А выше меня во всем… Чтобы я за ним шла в огонь и воду. Ты догадываешься о чем я?
– Тебе нужен альпинист. Давай, я стану им.
– Альпинист? – грустно переспросила она однокурсника и тотчас замолкла, поняв, что тот посчитал ее взбалмошной и наивной.
Больше он не лез с поцелуями. И тот разговор не имел продолжения. Просто Денис решил надоедать тихо, неназойливо, красиво. Быть всегда рядом. Выжидать. При случае заступиться, получить по физиономии, но за честь дамы. И пусть его соперники всегда наглее, сильнее. Пусть она жалеет его, часто видит с расквашенным носом… Других-то не жалеет. И в конце-то концов сегодня на день рождения никто из однокурсников не идет к ней домой, а он приглашен. Выходит, не все потеряно.
Весеннее солнце сопровождало разговорчивых студентов всю дорогу до училища. Заглядывало не только в автобусные окна, но и в просторную аудиторию, где шли занятия, и друзья Маши ожидали скорейшего их окончания.
Гвоздики одиноко лежали на столе самой очаровательной однокурсницы. Денис молча поглядывал на них и сиял изнутри, ведь никто не догадался на день совершеннолетия преподнести ей букет цветов.
А Маша радовалась тому, что Денис в этот день не отходил от нее. И дружный поход в кафе, и шумная веселая дискотека, и медленный танец в обнимку, все прошло так, как и положено, по счастливому сценарию, к взаимному удовольствию всех. Даже отец останется довольным. Он дал деньги на кафе и сказал строго: «Погуляйте так, чтобы обиженных не было, и, главное, чтобы у тебя затем хватило сил посидеть с нами за домашним столом и понять, что без нас праздник не праздник». Отец больше мамы любил семейные застолья. Для него любое незначительное событие служило поводом собрать родных, близких, друзей и, когда все собирались, он брал власть над коллективом, заводил всех на глубокомысленные беседы, а потом гости так увлеченно и искренне пели, порой под гитару, но чаще без нее, что не хотелось расходиться.
Любовь к отцу у Маши была чрезмерной. С ним она ходила по тайге, сидела у костра, с ним совершала вылазки по музеям и выставкам. Отец хоть и работал геологом, но в душе всегда оставался художником. Ему везде и всюду было интересно жить. И этот интерес к жизни он пробудил в своих детях.
Он жаждал вырастить сына-помощника. Передать тому стремление открывать тайны природы. С мамой, Ольгой Владимировной, они встретилась в экспедиции, где та стряпала наваристую уху из тайменя, там, в сибирском поселке, она родила двух дочерей. Третьим должен был появиться на свет Михаил.