Под чужим именем. Валерий Горшков
по тротуару в столь ранний час парочка – усатый дородный мужик в костюме и галстуке и совсем еще юная девушка – при виде выскочившего им наперерез из подворотни страшного парня, со сведенными судорогой скулами, безумным горящим взглядом, в разодранной рубашке и носках, да еще держащего в руке револьвер, испуганно отшатнулась. Девушка закрыла рот ладошкой, зажмурилась – и заверещала так, что вопли наверняка были слышны за километр.
– Простите… – невпопад выдавил Слава и рванул в виднеющийся на другой стороне переулка следующий двор. Затем – в еще один.
Там ему вдруг неожиданно повезло – на скамейке, возле окруженной кустами сирени детской песочницы, спал, оглашая окрестности богатырским храпом и подложив под голову свернутый пиджак, бородатый мужик лет пятидесяти. Тут же валялась пустая бутылка и стояли аккуратно снятые перед сном стоптанные кирзовые ботинки.
Корсак невольно хмыкнул. Даже в состоянии опьянения прикорнувший под открытым небом лиловоносый потасканный мужичок был щепетильно аккуратен.
В заднем кармане всех Славиных брюк всегда лежал чистый носовой платок. Разорвать его на две части – и получится нечто вроде стелек. Натягивать чужие говнодавы, распространяющие густое терпкое амбре даже на расстоянии, на изрезанные осколками ноги небезопасно, заражение крови еще никто не отменял, а так – в самый раз. Лучшей возможности добыть обувку все равно не будет, а босиком далеко не уйдешь.
По весу и дубовости тяжелые рабочие ботинки алкаша больше всего напоминали кандалы каторжанина, но разгоряченный погоней Корсак не обращал внимания на такие мелочи. Стараясь держаться как можно незаметнее, он, где дворами, а где и открыто, по тротуару, добрался до Московского проспекта, намереваясь или дождаться на остановке первого пригородного автобуса, или пройти дальше и где-нибудь ближе к окраине Ленинграда поймать попутку и на ней доехать до знакомого перекрестка, расположенного в нескольких минутах ходьбы от деревни, где жил Леонид Иванович. Какой из двух вариантов выбрать, решать, однако, не пришлось. Судьба распорядилась по-своему.
Практически у перекрестка двух проспектов Слава увидел стоящий у тротуара зеленый грузовик-«полуторку», до верху груженный деревянными ящиками. У левого переднего колеса возился, смоля чинарик и расторопно меняя севший баллон на запаску, шофер – парень примерно его возраста, в рабочей спецодежде и лихо заломленной на затылок клетчатой кепке. Подойдя поближе, Слава взглянул на номер грузовика. Машина оказалась новгородской. То, что надо.
– Привет, земляк, – поздоровался с водителем Корсак. – Новгородский?
– Ну, – кивнул, покосившись на незнакомца, парень.
– Домой? – Ярослав кивнул на кузов.
– Ну, – выплюнул окурок шофер. – Че надо-то?
– Добрось до тринадцатого километра, будь другом, – попросил Корсак. – Деревня моя там. Я тут приехал к другу, ну запил… малость. Да, видать, поругались мы по пьянке. Когда очнулся – лежу во дворе, на лавке. Видок тот еще.