Боги с Родины. 1-ая книга, 2-ой трилогии. Ритмика. Святослав
что ты помнишь?
– Мало из всего, обрывки, между собой не связанные, совершенно.
– Ты, рассказать их можешь? Что ты запомнил…
– Что помню, рассказать могу. К примеру…
Неандертальцы. Исчезли 20 тыс. лет назад, оставив небольшие, явные следы в живущих особях… не помню точно, вроде – под землёй.
Там жизнь другая существует? В согласии с собой?
Люций оставил – вопросы без ответа, промолчав, внимательно лишь посмотрев, в глаза. Было заметно, что он озаботился над чем-то, задумался, затем, спустя часть времени, ответил:
– Когда-то, думал я об этом и, говорил тебе, недавно, – при первой нашей встрече.
И вновь задумался о чём-то, потом, спросил:
– А что ещё запомнил?
– Мне почему-то вспомнилось моё стихотворение, написанное в юности, на Родине, под Новый год. Прочесть его?
– Прочти.
– Зимою солнце светит, в лучах тепла почти что нет. Мороз студит, заметив дерзость – неслыханную: свет, … а с ним тепло?
К нему прильнуло всё живое, не может удивить – элементарное, придумать, ко всему ответ.
Ведь лишь объятия мороз ослабит, придёт весна, тепло вернётся, всё растает, и сущности поймут – ушла зима, забрав с собою холода, уйдут трескучие морозы, и мигом расцветёт земля, не будут больше мёрзнуть слёзы – детей уставших, без тепла.
Заботы, трудности и горе, уйдут на план второй, ведь вскоре – с теплом придёт к ним – доброта лучей его – с победой зла.
На свете есть тепло и солнце! Есть Бог и Вера, к ним оконце – открыто людям тем всегда, в ком есть святая доброта. И, Новый год – счастья надежда: кому-то нужен хлеб и кров, кому-то – более, чем прежде, услышать хор из льстивых слов.
Желают в этот праздник славный, того, что хочется тебе: здоровья, счастья, хлеба, правды, веселья, радости в душе!
И я хочу, чтобы проснулось быстрее солнышко моё, лучом мне – нежно улыбнулось, сияя им в моём окне, чтобы согрелись от тепла его, – все, кто недавно замерзал, чтобы запели снова птицы, никто бы больше не страдал, чтобы всем сущностям на свете, всегда было тепло, светло, чтобы, проснувшись на рассвете, с улыбкой мог смотреть в окно.
– Это к тебе, память пришла, ты вспомнил – праздник Новой год, – ответил Люций, грустно улыбаясь.
– Она явилось, в результате – прочитанной о прошлом книги, страны моей, – планеты.
– Здесь многое не так. И людям здесь живется, и жилось, намного лучше, чем у вас, и зим холодных нет и стужи. Никто из них не знал их, в горах кто не был, за жизнь свою, не видел снега.
– Заметил это, – тихо, ответил Люцию Никита.
– Тебе, наверно, будет лучше, побыть немного – одному, потом пойти и справить праздник Рождества, с тебе подобными людьми и птицами. Тебе, в работе, поможет это, так же.
– Вы правильно всегда, всё говорите, – Никита, отвечая, пытался, улыбнуться.
Он понимал, – намёк был неспроста, хотя, предосудительного, не увидел, в своём стихотворении о Родине. Другое измерение.
– Ты