Малиновый запах надежды. Наталья Калинина
лик за мной ухаживал. Я тоже была в своем репертуаре – опоздавшая, чуть насмешливая и чуть капризная.
– Опять розы, Лелик! Ну, хоть бы раз ради разнообразия кактусы подарил! – засмеялась я, небрежно бросая «королевский» букет на заднее сиденье машины.
Мой спутник, не оценив иронии, растерянно захлопал ресницами. «А розы чем хуже?..» – так и читалось на его круглой физиономии. «Обыденностью и шаблонностью!» – ответил ему мой смеющийся взгляд.
– Будут тебе кактусы, Мартышка. Когда-нибудь… – вздохнул Лелик и завел двигатель.
«Монстр» с удивительной для его габаритов поворотливостью вырулил из узкого дворика на шоссе.
Лелик был Леликом только для меня. Для всех остальных он оставался Леней, Леонидом или Леонидом Николаевичем. А «Лелик» – это моя месть за «Мартышку». Впрочем, новое имя Леонид Николаевич Туманов принял почти с детским восторгом, видимо, посчитал, что подобные прозвища сближают. Ох, надеялся, надеялся Леонид Николаевич, даже несмотря на мое категоричное заявление два месяца назад: «Лелик, между нами возможны лишь дружеские отношения, и точка!»
– Ты сегодня очень красивая! – сказал он, как обычно.
Я приподняла одну бровь, выражая этим не столько сомнения по поводу комплимента, сколько то, что считала начало разговора избитым.
– Стараюсь, – ответила ему и картинным жестом завела длинную асимметричную челку за ухо.
– Что нового на работе?
– Да так… – пожала я плечами. – Ничего. Пик спроса на путевки прошел, дела понемногу идут на спад. Сезонная закономерность!
– А как же бархатный сезон? – с удивлением спросил Лелик. – Люди ведь продолжают ездить на отдых!
– Продолжают, но уже не так массово, как в июле – августе. Вот за что я разлюбила лето! Все отправляются на курорты, а ты пашешь как проклятая в три силы, обеспечиваешь чужой отдых.
Я работала менеджером в турагентстве и, несмотря на несерьезные стенания, работой своей была довольна. Настолько, что, увлекшись, иногда могла рассказывать о ней часами. Лелик знал это, а потому поспешно перевел разговор, не дав теме из маленькой искорки разгореться до большого пламени:
– Куда поедем?
– Ужинать! Куда – мне все равно. Лишь бы вкусно и быстро, – торопливо попросила я и мысленно помолилась небесам, чтобы Лелику не взбрело в голову отвезти меня в какой-нибудь экзотический ресторан. Мне хотелось нормальной еды.
Леонид был консервативен, предсказуем и банален во всех проявлениях жизни, но только не в выборе еды и ресторанов. Покушать он любил – об этом простодушно ведало наметившееся брюшко, которое Лелик умело маскировал под ладно скроенными пиджаками, на скромных бирках которых значились совершенно нескромные имена дизайнеров, и задался целью перепробовать все кухни мира, включая экзотические. И видимо, считал, что я тоже разделяю его «хобби».
Однажды, еще в самом начале нашего знакомства, из желания произвести на меня впечатление Леонид отвез меня в некий ресторан, где с заговорщицким видом заказал одно из самых дорогих фирменных блюд. Что это было, я так и не поняла. Но до сих пор с содроганием вспоминаю нечто, извивающееся на зеленом листке салата в моей тарелке.
– Лелик, если ты опять вздумаешь порадовать меня экзотикой, то лучше уж вези в «Макдоналдс». По крайней мере, гамбургеры не бегают. И уже не мяукают.
Леонид громко захохотал. Видимо, тоже вспомнил тот случай в ресторане и мой истошный визг, под аккомпанемент которого «еда» благополучно покинула тарелку. Собственными, между прочим, ножками.
– В обычный ресторан отвезу, Мартышка! Не волнуйся.
– То-то же.
Перед нами упорно мельтешил изношенный «Фольксваген», и Леня раздражался: ему не нравилось то, что эта ржавая «жестянка», как он обозвал автомобиль, «путается под ногами».
– «Поцеловать» его слегка в зад, чтобы знал, – проворчал он и посигналил, требуя от того перестроиться в правый ряд и уступить дорогу.
– И ты же виноватым окажешься. Оставь его в покое.
– Не оставлю! Мы торопимся кормить тебя. Ты, когда голодная, злая.
Против того чтобы меня накормить, я не возражала. Лелик посигналил во второй раз, и «Фольксваген», уже почти докатив до пешеходного перехода, послушно вильнул в сторону, но в то же мгновение истерично взвизгнул тормозами и резко затормозил прямо перед нами. И следом за этим так быстро, что я даже не успела вскрикнуть, последовал удар – звонкий и обещающий громкие разборки. Это Лелик, как и пожелал пару минут назад, «поцеловал»-таки «Фольксваген» в зад.
– Б…во! – не стесняясь моего присутствия, громко выругался Леонид, решительно распахнул дверь и вылез из салона разбираться.
Я помедлила и тоже вышла из машины: испугалась, что Лелик разнесет водителя «Фольксвагена» в пух и прах. Может, мое присутствие не даст ему особо разойтись? Но, оказавшись на проезжей части, я застала совершенно неожиданную для меня картину: перед «Фольксвагеном», у которого было разбито лобовое стекло, лежал человек, а оба водителя,