Эхолетие. Андрей Сеченых
свой отпуск в новых поездках по новым странам.
Рано утром поезд прибыл в Лисецк, и первое, что увидел Поль, – была радостная физиономия Люка Арно, молодого крепкого мужчины, который за последние два года стал совершенно необъятных размеров. Он бросился его обнимать и, подхватив его чемодан, на ходу стал объяснять, что через час занятия, и он опаздывает, что сейчас они едут к нему домой, где Поль может обустроиться, что сегодня во второй половине дня надо сдать документы и что уже завтра месьё Дюваль становится новым преподавателем французского языка и литературы на кафедре иностранных языков. Поль, не успев задать ни единого вопроса, увлекаемый товарищем, оказался в автобусе, следующим до центра города. Люк говорил не умолкая. Неожиданно молодая девушка из-за его спины протянула Полю талончик и попросила: «Прокомпостируйте, пожалуйста». Дюваль взял бумажку в руки и растерянно посмотрел на Арно. Тот взглядом указал на маленький стальной ящик, висевший у окна на уровне глаз. Поль интуитивно вставил талон в щель и стал ждать, но ничего не происходило. Арно еще раз выразительно показал глазами на компостер. Поль сообразил и нажал сверху на металлический рычаг. Раздался характерный звук, и бумага оказалась продырявлена в нескольких местах. Поль вернул талон его хозяйке и получил взамен «Спасибо». Это было восхитительно. Через минуту Дюваль компостировал талоны всем желающим налево и направо с таким удовольствием, что только окрик выходящего из автобуса Арно заставил его бросить удивительный процесс и поспешить на выход.
– Люк, хотел спросить, как ты умудрился так неприлично потолстеть? – со смехом спросил Поль.
– Ага, посмотрю на тебя через год, – совершенно не обиделся старый товарищ, – ты даже не можешь себе представить, как великолепно здесь готовят пирожки с капустой…
Ну что, вonjour, Лисецк…
Февраль 1984, г. Лисецк
Последние полгода для Поля пролетели как один день. Он достаточно быстро втянулся в ритм жизни советского преподавателя и не заметил, что периода адаптации не было, как такового. Жил он в той же однокомнатной квартирке на Комиссаржевской, которую снимал Арно. До университета ему было прогуляться семь минут пешком, всё было удобно и достаточно комфортно. Поль иногда смеялся, когда вспоминал свои первые дни в Лисецке. Так, впервые попав в гастроном, он долго топтался на месте, не понимая, какую очередь занимать, в продуктовый отдел или в кассу. Или, решив купить кефир, пытался найти среди стеклянных бутылок с разноцветными крышками и без этикеток необходимый продукт. Что его постоянно удивляло – так это люди, которые, увидев растерянное лицо Поля, сами приходили на выручку. Они подсказывали, какую очередь сначала занимать, или принимались объяснять, что молочная продукция маркируется как раз именно на разноцветных крышечках.
Люди вообще были удивительны и совершенно не похожи на французов. Поль вспоминал вечеринки в Туре, всегда в бистро или пабе, ровные,