Дешевый роман. Вячеслав Прах
ему и в то же время соболезную. Мне его жаль. Это я его убил!
– А ты можешь его оживить? Сделать так, чтобы все это оказалось страшным сном, а утром наступил новый день?
– Могу, но я этого не сделаю.
– Почему?
– Дело в том, что я полюбил тот цветок, в который вселилась его душа. А оживить человека, это значит – убить пион и весь его аромат, которым будут дышать главные герои моей книги еще несколько сотен листов. Этот цветок даст ответ на главный вопрос моей книги. Ты помнишь этот вопрос?
– Помню. Ты жестокий, Габриэль. Если бы я умела писать так, как ты, то никого бы никогда не убила. Я бы писала о любви, о жизни. Не о страданиях, а о радости. Мои герои стали бы самыми счастливыми под моим пером.
Я улыбнулся, глядя на нее.
– Мне кажется, ты искренне веришь в это. Я вижу это по твоим глазам, они не чище моих. Нет. Просто ты видишь мир по-другому, но разве в моем произведении нет той любви, о которой ты сейчас говоришь?
– Нет ее там, я вижу одни муки.
– Это форма любви.
– Тогда, я ничего не понимаю в литературе, Габриэль.
Как знаешь, Рита, как знаешь. Для тебя любовь – это когда люди целуются, держатся за руки и говорят о чувствах, лежа под звездным небом. Это, когда они умирают от старости в теплой ванне, напившись вином. У меня другая форма. Другие слова. Другие чувства. Я тебе сейчас продемонстрирую это…
«Юлии казалось, что ее преследует кто-то. Она боялась выйти из комнаты, ведь там, за дверью, таился невидимый враг, сам Дьявол вошел в этот дом, чтобы своими раскаленными лапами вырвать из нее душу и спустить в преисподнюю. Она дрожала, и с каждой секундой эта дрожь усиливалась.
– Кто здесь?
Тишина.
– Кто бы ни был здесь – выходи, а иначе я тебя убью! – Ее громкий голос переходил плавно в хрип, словно она застудила горло. Юлия откашлялась. – Выходи, я сказала!
Никто не вошел и не вышел. Она встала с кровати и включила свет».
«Вы обо мне забыли? Знал бы я, как вам напомнить о себе. Как мне передать, что вы можете увидеть меня, стоит вам подойти к окну и посмотреть во двор. Я смотрю на вас каждую секунду, вся моя жизнь – это окна гостиной и твоей спальни наверху. Я пион, а мои лепестки – это воздух, которым вы дышите.
Загорелся свет, ты не спишь? Что с тобой, милая? Почему я слышу твой крик? Чем я могу тебе помочь?»
– И как ты себе представляешь этот момент, когда будешь стоять на книжных полках?
Габриэль улыбнулся:
– Вот видишь, ты говоришь «я буду стоять», а не мое произведение.
– И что с этого? – не поняла Рита.
– У меня по телу дрожь, когда я представляю себе этот момент. Меня охватывает трепет и мне хочется делиться этим с тобой, хотя вернее было бы это от тебя утаить.
– Почему?
– Понимаешь, Муза, это моя мечта. А когда у людей разные мечты, то другой не сможет разделить с тобой эту радость.
– Я смогу. Всем сердцем смогу. Ты же мне веришь?
– Верю.
– Поделись.
– С большим удовольствием.
Габриэль