Млечный путь Зайнаб. Зарра. Том 1. Гаджимурад Гасанов
на первую охоту. Мирза был сыном ясновидца, который своими заговорами отводил от их племени угрозы природных стихий и воздействия магической силы враждебных племен. С детских лет Мирзе твердили, что он, как его прадед, дед и отец, станет ясновидцем племени, его главарем.
Этой зимой ему исполнилось двенадцать лет. Староста племени под Священным дубом, в торжественной обстановке, перед дружиной своего племени его и несколько других сверстников с жертвоприношением, песнопениями, ритуальными танцами, спортивными состязаниями перевел в разряд взрослых. Отца он потерял недавно. Его в горах на охоте убил Нухбек, враг их семьи, муж главной ясновидицы Пери. Мирзе не терпелось, как можно быстрее вырасти, стать великим воином, отомстить убийце своего отца. Каждый день, сидя на большом отцовском овечьем тулупе, застланном на глиняном полу у очага, Мирза думал, когда же дядя приобщит его к загадочным тайнам ясновидения, медитации, лечения соплеменников. Когда же он займет место убитого отца? Эти думы его посещали ежедневно, с ними он мечтал шагать по длинной и бурной, как Рубас-чай, жизни.
Мирза, как наследник главного ясновидца, все ночи перед обрядом его принятия во взрослую жизнь, должен был проводить в дупле Священного дуба. Соплеменники чуть ли не каждый день интересовались у Мирзы, не приходят ли к нему в дупло его прадед, дед или отец? Он, как мудро научила мать, уклончиво отвечал: «Они, как великие духи, всегда парят надо мной во сне и наяву». На самом деле никто из предков по ночам к нему в дупло Священного дуба с предсказаниями судьбы племени не приходил, ничего, привлекающего его внимания, там не происходило. Только в это опасное для его семьи время ему, как подобает сыну главного ясновидца, которого все боялись и чтили, нужно было вести себя мужественно, достойно, таинственно. А там посмотрит, как подскажет судьба…
Наступила долгожданная весна. Дни стали длиннее. Солнце дольше задерживалось на небосклоне; на южных склонах появилась молодая крапива, в подлеске съедобные травы, коренья, но это не помогало племени бороться с голодом. Дичь, лесные звери, которые собирались приносить приплод, попрятались в самых глухих местах, стали неуловимыми. Чтобы догнать и подстрелить их из лука (а ружья на стойбище были большой редкостью), от охотников требовалось много сноровки и сил. А лютый голод, свирепствующий с начала зимы, обессилил всех мужчин племени. Охотники почти каждый день возвращались с охоты мрачные. Они при встрече со старожилами, голодными детьми, терпеливо выжидающими их у порога поселения, пугливо прятали глаза. Запасы зерна, гороха, вяленого мяса, рыбы были на исходе, и, чтобы выжить, на стойбище начали резать высохший за зиму домашний скот.
– Удача проходит мимо нас, – роптали меж собой охотники.
– Некому ее вымолить у всевышнего Аллаха, – со вздохом между собой переговаривали аксакалы.
Мужчины хмуро поглядывали на Старшину племени, кряжистого длинного верзилу с огромными руками и цепкими когтистыми пальцами.