Седьмая казнь. Джеймс Роллинс
потом найти новых хозяев, – согласился Грей.
– Как я. – Она отстранилась.
– Сейхан…
– Если уж попал в тень, то оттуда не выйдешь. Так, чтобы полностью. – Сейхан напряженно посмотрела Грею в глаза. – Тебе прекрасно известно, что на меня охотятся многие страны, я у них в списке террористов. В «Моссаде» в отношении меня есть приказ немедленно открывать огонь на поражение.
– «Сигма» тебя защитит, ты же знаешь.
– Да, пока я полезна, – тихонько фыркнула Сейхан.
– Неправда.
– Ты действительно в это веришь? – Она не сводила с него глаз.
Грей задумался. Ближайшее окружение «Сигмы» – в том числе и директор – не предаст Сейхан, в этом Грей не сомневался. Однако ее прошлое держали в тайне от всех остальных – в том числе и от кураторов «Сигмы» в УППОНИР. Что произойдет, если Сейхан вытащат из тени на свет?
Не успел Грей ответить, как доктор Кану торжественно подытожила, глядя в ноутбук:
– Вот с чем мы сражаемся. И вот почему так важно это остановить.
Грей тронул Сейхан за локоть – молчаливо пообещал договорить позже. Она, так и не успокоившись, направилась к столу.
– Что это? – спросил Дерек.
Он налег на спинку стула и склонился к монитору.
– Перед вами трехмерный объемный рендеринг микроскопического изображения нервной клетки из головного мозга профессора Маккейба, – объяснила Илеара. – Вот эти светящиеся корешки – отростки нейрона. А покрытые волосками палочки-наросты – неизвестный патоген, обнаруженный в воспаленной нервной ткани покойного.
– Значит, инфекция не вирусная, а бактериальная? – удивился Монк.
– Оба предположения неверны, – покачала головой Илеара.
– То есть? – опешил Коккалис.
– Данный одноклеточный микроорганизм – не бактерия. В нем нет ни ядра-нуклеоида, ни других органелл. Биохимия микроба совершенно отлична от обычных бактерий, да и от большинства форм жизни тоже.
– Так что же это такое? – спросила бледная Джейн; ей было тяжело обсуждать гибель отца.
– Неклассифицированный представитель домена архей.
– А-а… – Монк кивнул.
Судя по недоумению на лицах, он единственный что-то понял.
К счастью, Илеара растолковала:
– Клеточные формы жизни делятся на три ветви, или домена. Бактерии, их мы хорошо знаем. Эукариоты, включающие практически все остальное: водоросли, грибы, растения, даже нас. И только в тысяча девятьсот семьдесят седьмом году выделили третью, отдельную группу – археи. Они уникальны и имеют собственную независимую эволюционную историю. Возможно, археи – древнейшая форма жизни. Они очень необычны.
– Почему? – уточнил Грей.
– Размножаются археи бесполым путем, бинарным делением, зато они искусно встраивают в свои биохимические и генетические процессы другие формы жизни. В частности, вирусы. Некоторые эволюционные биологи полагают, что археи и вирусы развивались бок о бок, что их созависимым отношениям уже два миллиарда лет. Экземпляр, который