Исповедь отшельника. Ольга Володарская
скончалась три месяца назад. А сестра моя младшая в Америке уже восемь лет. Нашла себе мужа прекрасного, переехала к нему…
– Поэтому вы в очередной раз решились уйти? Теперь вы не боитесь за близких? Мама умерла, а до сестры вашей Аэлита вряд ли доберется.
– Да. Теперь она может наказать только меня. Но и этого мне бы хотелось избежать. Я просто мечтаю избавиться от Аэлиты. К вам в центр я пришел, потому что уверен, тут она меня искать не будет. Какой мужик обратится за помощью в благотворительную организацию? Я пару дней пережду и уеду. Куда, пока не знаю. Мне нужно время на раздумье. И все равно я неспокоен. Мне кажется, в одежде жучки или у нее свой спутник, по которому она меня отслеживает. Если так, под угрозой все. Поэтому я сам не свой.
Тут в дверь заколотили. Мира решила, что это снова Лидуся явилась, но то была администраторша Катя. Она принесла телефон, доставленный Василием. Госпожа Салихова совсем забыла о нем, увлекшись историей Марка Антония.
– Мира Васильевна, мне можно уйти? – робко спросила Катя.
– Ваш рабочий день окончился?
– Еще двадцать минут назад.
– Тогда ступайте.
– До свидания.
Мира помахала ей. Не такая уж и плохая работница эта Катя. Исполнительная. Сказали, не звонить Лолите, она так и сделала.
– Если вы прогоните меня, я пойму, – услышала Мира, когда возилась с новым телефоном. Вася, молодец, сунул сим-карту, записал минимум номеров, и теперь госпожа Салихова изучала их.
– Что? – рассеянно спросила она.
– Одно дело подвергать опасности себя, другое – ни в чем не повинных людей.
Мира положила сотовый на стол и отодвинула его от себя, чтоб не отвлекал.
– Давайте представим, что Аэлита все же нашла вас. Как она поступит, по-вашему?
– Я не могу спрогнозировать ее поведение.
– Она разнесет здание в щепки? Возьмет всех нас в заложники? Потравит газом нервно-паралитическим?
– Нет, конечно.
– Значит, нам ничего не угрожает. Если б я была на месте вашей жены, то дождалась бы, когда вы покинете центр, при помощи охранников затолкала вас в машину и вернула домой, чтобы там вас наказать, уж коль есть такая надобность.
– Аэлита не из тех, кто отсиживается в засаде, она атакует при первой возможности.
– Но мы же уже с вами решили, что она не станет разносить здание в щепки, брать нас в заложники и травить газом. – Мира была очень терпелива с Антоном. Говорила с ним, как с ребенком. Все мужики – дети, а этот еще и напуган.
Госпожа Салихова сочувствовала Марку Антонию, про себя она называла его именно так, но считала, что он дал слишком много воли своим страхам. Нельзя так распускаться. Не баба же… Да и бабе нельзя распускаться.
– Я похож на психа, да? Страдающего манией преследования пациента спецлечебницы?
– Нет. Но успокоительные таблеточки вам бы не помешали.
– Они мне уже не помогают, хотя принимаю самые сильные. А вот разговор с вами меня умиротворил.
– Серьезно?
– Да. Я как будто немного расслабился.
– Вот