Маятник жизни моей… 1930–1954. Варвара Малахиева-Мирович
Лундберг[20] (мы звали его тогда Герман), ныне вполне кабинетный, очень деловой, очень удачно приспособляющийся человек, в годы юности жил бродягой, пешком исколесил Россию, вечно нуждался, однажды из эксперимента (Was ist schwerste?)[21] хотел уморить себя голодом. Не ел четыре дня, лежал на своем аскетическом ложе, а на стене записка из Л. Шестова: “Если мы дети Бога, значит, можно ничего не бояться и ни о чем не жалеть”[22]. И всегда носил в себе вихревое начало, бурю. И вовне больше всего любил бури. Все катастрофическое (меня при очень личном ко мне отношении подговаривал покончить с собой) и просто бурю в природе любил до упоения. Летом все мы жили на берегу Домахи[23], рукав Днепра; как только начиналась гроза и Днепр становился гоголевски страшным, наш Герман с веслами на плече устремлялся к своему утлому челну, на котором не раз тонул, и такое светящееся, отважное, отрешенное от всего бытового было у него лицо. Я прозвала его викингом. Другие звали его варяг.
Был 50 лет тому назад журнал “Ваза”[24] и “Всемирная иллюстрация”[25]. По ним (и еще по “Сыну Отечества”[26]) я научилась без всякого содействия старших читать. И первое слово, какое я прочла, было: “Ваза”. С ним соединилось представление о роскошном букете цветов (может быть, такой букет был на обложке). И присоединилось к “Вазе” таинственное воспоминание – вырезала из нее фигурку девочки в клетчатом платье, должно быть, это был журнал дамских мод. Контуры девочки, отделившиеся от страницы, произвели впечатление чуда! Было необычайно радостно класть эту девочку на разный фон, ставить, прислонять к чему- нибудь, прятать в коробочку. Тут зачатки ощущения скульптора. И еще что-то: девочка казалась живой, особой формой жизни живой.
Писатель Л. Шестов рассказывал о себе, что такое отношение было у него в 5–6 лет к бронзовому мальчику над часами в их гостиной. Он вступил с ним в дружеские отношения. Носил ему даже какую-то пищу, хоть и знал, что он не может есть, но как символ дружбы и питания.
То, что бронзовый мальчик, как и моя бумажная девочка, не ел, не двигался, не говорил, не мешало общению, не мешало представлению, что это живая жизнь. Это была только особая форма жизни, как и у самой любимой моей игрушки, солдатской пуговицы.
“Какой-нибудь год…”
“Какие-нибудь три-четыре года….”
Катюша Маслова (Нехлюдову): не годы, а жизнь. Но хорошо, что жизнь – тоже годы, а не тысячелетия и не сотни лет.
Когда хоронили мать Тани Розановой[27] (одно из самых трагических существований – Таня Р.), она зарыдала на отпевании и бросилась к древнему годами монаху, священнику – кажется, со словами: батюшка, совсем теперь одна, одна на свете.
Кругом были друзья. Так называемые друзья, т. е. хорошие знакомые. – Какие вы, – горячо сказал старец-монах, обращаясь к друзьям, – живете каких-нибудь семьдесят, восемьдесят лет, и на это столь малое время не хватает у вас любви, чтобы пригреть друг друга.
И
Лундберг Евгений Германович, писатель. В юные годы – последователь философии Л. Шестова. Близкий друг Варвары Григорьевны Малахиевой-Мирович с юности, их отношения с некоторыми перерывами длились всю жизнь. Сохранились письма Лунд-берга к Варваре Григорьевне.
“Что есть тяжесть?” (нем.) – Ф. Ницше, “Так говорил Заратустра” (1883–1885).
Неточная цитата из предисловия к работе Л. Шестова “Апофеоз беспочвенности”: “Но если есть Бог, если все люди – дети Бога, то, значит, можно ничего не бояться и ничего не жалеть”.
Домаха – правый рукав Днепра в Обуховском р-не Киевской области в 25–50 км от Киева. В этих местах – в Плюте, Посадках и Злодиевке – в разное время были дачи Тарасовых.
Журнал “Ваза” – женский журнал мод, домоводства, рукоделий и литературы, издавался в Санкт-Петербурге с 1832 г. С 1873 г. журнал именовался “Ваза, женский литературный и рукодельно-модный иллюстрированный журнал”. Прекратился в 1884 г.
Журнал “Всемирная иллюстрация” – русский еженедельный иллюстрированный литературно-художественный журнал, издавался в Санкт-Петербурге с 1869 по 1898 г.
“Сын Отечества” – ежедневная литературная и политическая газета либерального направления, выходила в Санкт-Петербурге с 1862 по 1901 г.
Розанова Варвара Дмитриевна.