Убийство в имении Отрада. Сергей Дмитриевич Юров
французский дворянин адресовал сыну, жившему в Гаскони у незамужней старшей сестры. К вечеру ему стало хуже, в бреду он часто повторял имя Анны Гардениной, младшей дочери губернского секретаря Якова Гарденина, владельца имения Богохранимое. Когда штаб-лекарь приехал в Отраду, лечить ему было некого – француз уже отдал Богу душу. Сгорая от любопытства, Елена Пантелеевна взглянула на чужое письмо, но ничего в нем не разобрала – Деверье, увы, написал послание на непонятном для нее языке. А письмо доставили по адресу братья Голицыны, отправившиеся в поездку по Европе в 1815 году.
Хитрово-Квашнин посмотрел на худого высокого иностранца, лицо которого отличалось золотисто-смуглым оттенком, характерным для уроженцев юга Европы.
– Значит, вы получили отцовское послание, написанное на странном языке?
– Уи, мсье. Пардон, ви гаварить по-французски?
Русский кивнул. Французского языка в то время не знали только самые захудалые дворяне, безвылазно сидевшие в своих углах и хлебавшие щи лаптем.
– Отец написал письмо на португальском языке, – пояснил француз. – Моя мать была португалкой, она и научила нас с отцом родному языку, прежде чем уйти в мир иной от оспы… Тетка моя, у которой я воспитывался, в зрелые годы вышла замуж за канадца Жерома Гартуа, торговца пушниной, и забрала меня с собой в Канаду. Там я и вырос. Позже вернулся во Францию, поступил в Сорбонну, стал ботаником. Пишу большую научную статью «Влияние неблагоприятных факторов на жизнеспособность деревьев Европы».
Штабс-ротмистр вспомнил, что у бывшего тамбовского губернатора и известного поэта Гавриила Романовича Державина первая жена была дочерью камердинера Петра III португальца Бастидона. По рассказам, она отличалась красотой, добрым и веселым нравом.
– Гм-м, немцев, французов и англичан всегда хватало в России. Португальцев, напротив, днем с огнем не сыщешь… Ну и что же сокращает жизнь российским деревьям, мсье?
– Я только приступаю к исследованиям, – смутился француз с португальской кровью в жилах.
Хитрово-Квашнин пожелал ему удачи в научных изысканиях, повернулся к хозяйке и вручил ей кулон на цепочке с гравировкой ее имени. Затем вынул из коробки красивую соломенную шляпку.
– Приобретено в Первопрестольной, матушка, – пояснил он, шутливо приняв важный вид.
Именинница водрузила на голову шляпку и широко улыбнулась.
– Спасибо, братец! Шляпка просто чудо! И кулон превосходен!.. Ах, какой приятный сюрприз ты устроил!.. Как снег на голову!.. Ни письма от тебя в последнее время, ни весточки… Оказалось, вон что задумал!.. Слышим, лакей вопит с крыши: «Барин Евстигней Харитоныч едут!»…
– А это тебе, крестница! – Хитрово-Квашнин вынул из кармана небольшую коробочку, достал из нее золотой браслет и надел на запястье Аглаи. Та обняла крестного родителя и расцеловала его. Запечатлела на его щеке поцелуй и Анастасия, когда он повесил ей на шею очаровательную золотую цепочку. Девицы на время забыли обо всем на свете, обсуждая достоинства