Отморозки: Другим путем. Андрей Земляной
что вас не интересуют кайзер Вильгельм и начальник Генерального штаба Фалькенгайн? – улыбнулся он весело.
– Не интересуют, – все так же холодно подтвердил Анненков. – Кто командует фронтом?
– Генерал Пауль фон Гинденбург. Десятой армией, которая нам врезала, – генерал-фельдмаршал Герман фон Эйхгорн, господин есаул.
– И как, по-вашему, наш командующий против него, а?..
Штабс-капитан задумался, затем определил:
– Алексей Ермолаевич Эверт – генерал неплохой. Имеет боевой опыт, да и авторитетом в войсках пользуется… Опять же – грамотный штабной работник… – он снова задумался, а потом закончил: – А все же против Эйхгорна он, пожалуй, не тянет… Нет, точно: Эверт Эйхгорну не соперник, особенно с учетом преимущества в организации, связи и логистике.
– В чем, извините? – спросил изумленный подъесаул Черняк. – В чем они нас превосходят?
– В логистике, – пояснил вместо Львова Анненков. – Новомодное словечко, означающее снабжение – от перевозок до складской работы, – он немного подумал и добавил: – На будущее, Глеб Константинович, будьте осторожнее со словами, которые вы подцепили на Балканах. Их понимают далеко не все.
Львов негромко фыркнул, но ответил совершенно спокойно:
– Прошу меня извинить, господа. Иногда очень трудно отказаться от удовольствия воспользоваться емким словом…
Он собирался сказать что-то еще, но есаул перебил его:
– Я полагаю, господа, что мы изрядно поможем нашим войскам, если нанесем визит в штаб герра Эйхгорна. Особенно, если наш Эверт ему уступает…
На следующий день Анненков разослал разведывательные группы с целью уточнения окружающей обстановки. К вечеру почти все группы вернулись, доложив однотипное: «Господин есаул, в двадцати верстах, в районе деревни Солонье, обнаружили германский разъезд. Бой не приняли, отошли». Менялось только расстояние – от пятнадцати до двадцати пяти верст, да название и тип населенного пункта.
Выслушав очередной типовой рапорт, Анненков-Рябинин поморщился и, наконец, не выдержав, спросил:
– Почему не приняли бой, сотник?
– Но, господин есаул, – растерялся тот. – Я не знал численности противника, и потом…
– Потом уже ничего не было, – оборвал его Анненков. – Что вы узнали?
– Что на хуторе Вербивки германцы…
– Сколько?
– Ну, мы видели только разъезд, но я полагаю…
– Сотник, вам карты дать? – снова прервал его Анненков.
– Карты? Какие карты?..
– Гадальные. И длинную юбку с цветастым платком. И будете гадать на картах, как и полагается цыганке.
Сотник Емельянов побледнел и пошел красными пятнами:
– Вы не смеете…
Анненков смерил его ледяным взглядом:
– Вы свободны, сотник. И, кстати, вы не видели: штабс-капитан уже вернулся?
– Мне кажется… – начал Емельянов, но тут буйная натура Анненкова возобладала над полковником Рябининым, и разрушенный хутор сотряс дикий рев разъяренного медведя:
– Идите