Бенджамин Франклин. Биография. Уолтер Айзексон
планы самосовершенствования и формировали сеть для продвижения по карьерной лестнице.
Предприятие было типичным для Франклина, которому, казалось, всегда нравилось организовывать содружества и ассоциации для взаимной пользы. Помимо этого, оно было типично американским. По мере развития среднего класса торговцев те, кто входил в эту категорию людей, пытались найти баланс между индивидуализмом и склонностью к организации сообществ, лож, ассоциаций и прочего. Франклин воплотил в жизнь этот ротарианский[24] порыв и даже спустя более чем два столетия остался его символом.
С самого начала Хунта Франклина насчитывала двенадцать молодых людей, среди которых были его молодой партнер Хью Мередит; Джордж Вебб, умный, но неосмотрительный студент, беглец из Оксфорда, который также состоял в ученичестве у Кеймера; Томас Годфри, стекольных дел мастер и математик-любитель; Джозеф Брейнтналл, писец и любитель поэзии; Роберт Грейс, щедрый любитель каламбуров, унаследовавший немалую сумму денег, и Уильям Коулмен, торговый служащий с ясным умом и добрым сердцем. Его моральные принципы были чрезвычайно строги. Позже он стал известным купцом.
Помимо прелести приятного общения, члены Хунты часто бывали полезны друг другу как в личном, так и в профессиональном плане. Годфри столовался в типографии у Франклина, а готовила для них его жена. Брейнтналл был тем, кто обеспечил заказ на печать от квакеров. А Грейс и Коулмен спонсировали Франклина, когда он разорвал отношения с Мередитом.
На встречах Хунты Франклин задавал серьезный тон. Член клуба должен был встать, положить руку на грудь и верно ответить на четыре вопроса: «Есть ли в настоящее время человек в клубе, к которому вы не питаете уважения? Любите ли вы всех людей, вне зависимости от религиозной принадлежности и профессии? Считаете ли вы, что людей нужно наказывать за их взгляды или вероисповедание? Любите ли вы правду и стремление к ней ради правды как таковой?»
Франклин беспокоился, что любовь к дискуссиям и желание произвести впечатление делают его склонным к «пустым разговорам, баловству и шуточкам, которые показывали меня как человека, подходящего для праздных компаний». Он понимал, что знание «можно получить посредством ушей, а не языка». Поэтому в Хунте он учился молчать или быть немногословным в диалоге.
Прием, который он развил в Бостоне во время шуточных дискуссий с Джоном Коллинсом, а затем и с Кеймером, состоял в том, чтобы выводить свою точку зрения посредством ненавязчивых сократических вопросов. Этот метод стал предпочтителен для собраний Хунты. Обсуждения должны были проводиться «без любви к диспутам или стремления к победе». Франклин учил друзей доказывать свою правоту с помощью предположений и вопросов и испытывать (или хотя бы изображать, будто испытываешь) наивное любопытство, чтобы избежать противоречий, которые могли обидеть людей. «Любое выражение безапелляционности в мнении или прямое противоречие, – вспоминал он, – были запрещены под страхом небольших денежных
Здесь – благотворительность.