Пир на закате солнца. Татьяна Степанова
людей. Вас интересует Печ? Его убили три года назад.
– Мы знаем, мы хотели бы…
– Во-он тот дом напротив. Гнездо аиста на дереве. Видите на пороге женщина в черном? Это мать Ильяса, который и застрелил Печа – дал очередь из автомата. Он пробрался к нему в дом. Это произошло не здесь, а на приморской вилле, Печ разбогател, купил себе дом на море.
– Он сделал себе состояние на похищениях людей и торговле донорскими органами, – перебил Сокол.
– Ильяс сейчас, по слухам, в Америке, боится кровной мести, хотя у Печа не было родственников, которые могут отомстить, – продолжал агент, словно не слыша. – Это дело прошлое.
– Когда Печ был жив, сюда в село привозили людей из Косова?
– Никогда, что вы! Я живу тут всю жизнь.
– Вы что преподаете? – спросил Приходько.
– Литературу, наш родной язык, немного английский, чтобы наши дети могли приобщиться к…
– А вам известно, что по международным законам похищение людей с целью изъятия у них донорских органов – тягчайшее преступление, которое не имеет срока давности?
– Какая, собственно, информация вам необходима?
«Если даже агент, которому кейфоровцы доллары платят, так виляет, не идет на контакт, – подумал Приходько, – то что уж говорить о других? Они все тут горой друг за друга – соплеменники, объединенные клановой порукой».
– Конкретный факт, подтвержденный нашими военными источниками: пропажа в Крумском ущелье сербских военнопленных, доставленных через границу, а также двух женщин, – вмешался Сокол, начинающий терять терпение. – Крумское ущелье отсюда всего в нескольких километрах. Мы расследуем этот конкретный факт. Мы подозреваем, что…
– Простите, судя по выговору, вы хорват?
– Я майор загребской уголовной полиции и в настоящее время сотрудник международной следственной комиссии, – повысил голос Сокол. – Ваш Печ – садист и убийца, у него руки по локоть были в крови.
– Он когда-то учился в нашей школе. А Ильяс, который его убил, был моим учеником. – Лека снял очки, протер их полой пиджака. – По Крумскому ущелью у меня нет информации. Наши туда не ходят. Давно не ходят.
– Там вроде бы есть какая-то шахта. Возможно, тела пленных были спрятаны там. – Сокол явно верил данным своей хорватской разведки. – Если операции по изъятию органов проводились не здесь, в Требиште…
Учитель испуганно замахал руками.
– Если не здесь, то, значит, где-то поблизости от Крума. Там есть населенные пункты?
– Нет.
– Может быть, там был полевой госпиталь?
– Никакого госпиталя, никакого жилья. Туда даже пастухи стада не гоняют вот уже сколько лет.
– Потому что там была база отряда Гезима Печа?
– Он был родом из нашего села – Гезим и почти все его бойцы тоже были местные. Они воевали в Косове. В перерывах между боями возвращались сюда. Но никогда бы они не сделали базу для отряда в Круме!
– Почему?!
– Олег, что они так кричат? – тихо спросила Рая Чистякова