.
у Левы Толстого? Всё смешалось в доме Обломских.
Рита: – «Всё смешалось в доме Облонских», Татьяна.
Татьяна: – Ну, а я про шо? Толстой знал, про кого писать!
Из дверей дома появляется Алла, катит впереди себя фуршетный столик на колесиках. На нём небольшой термос, чашки, вазочка с сахаром. На полочке внизу – аккордеон. Ей помогает Тимур.
Алла: – Жильцы дорогие, по четвергам у нас не спевки, а чаепитие! Недели две не собирались! Присаживайтесь девочки, мальчики! Чай с ромашковым настоем. Говорят, очень полезен.
Виктор: – Чай с ромашковым настоем! С вами, Алла, даже кипяток пить приятно.
Оксана: – Правильно про чай из ромашки говорят. Такой чай стимулирует творчество поэта, когда мозг его мечется в поисках нужного слова.
Сдвигают стулья вокруг столика, наливают чай, ухаживая друг за другом.
Светлана: – Нам же, жрицам Мельпомены, никакой чай не помогает, когда мы мечемся в поисках значимой роли! Только уповаем на его величество случай.
Юрий (сверху): – Не печальтесь, уважаемая Светлана. Есть актрисы, у которых со случаем хуже, чем у вас. Перед самим отъездом сюда меня познакомили с актрисой настолько невезучей, что даже в туалетной бумаге с ароматом персика ей всегда попадались косточки.
Светлана поперхнулась чаем, громко кашляет, слёзы на глазах, все бросаются стучать ей по спине.
Алла: – Юрий! Вы что, присутствовали при этом? Вы отдаёте отчёт своим словам? Что вы несёте?
Юрий: – Что я могу носить? Интересный вопрос. Что бы я понёс, если бы мог ходить?
Алла (надевает аккордеон): – Бог ему судья, Светлана! Он и так наказан по жизни. Давайте лучше попоём. Не возражаете? (Начинает негромко играть и поет вполголоса):
«В ночь последнюю зимы,
ты мой нежно гладил локон.
Помнишь ласточку? Как мы
помахали ей из окон.
И пророчество твое,
до сих пор все пью до дна я.
«Одна ласточка – увы,
не весна еще, родная».
Татьяна (обращается к Алле): – Какая складная песня! Шо это? Шефутинский?
Алла: – Эта одна из последних песен моего сына. Он ее очень любил. С ней он стал победителем многих конкурсов. Даже одного международного. Она ему тоже очень нравилась. Он собирался записывать ее с оркестром Олега Лундстрема для фильма «Влюбленный гладиатор», но не записал. Не успел.
Оксана: – Не успел? Почему?
Алла: – Мой сын пропал в Чечне. Прекрасный музыкант. Он был главным военным дирижером Северо-Кавказского военного округа. Началась война в Чечне, и он туда летал вместе с другими артистами: с Розенбаумом, Лещенко, с джазовым ансамблем Георгия Гараняна. Неожиданно пропал, в Россию больше не вернулся.
Татьяна: – Шо значит пропал? Музыканты нигде не пропадают! Он ещё вас заберёт на Брайтон—Бич! Помяните моё слово!
Алла