Врата Галактики. Михаил Ахманов
опушке отстроили отель «Мальта» в целых восемь этажей. Отель был самым крупным зданием в Ибаньесе и большей частью пустовал; обычно его занимали фермеры, приезжавшие в город на ярмарку в голубой месяц.
Авенида Аликанте была местом тихим, а в середине рабочего дня и вовсе безлюдным. Миновав дома Поздняковых, Челли и Робинсонов, Марк вышел на площадь, где наблюдался кое-какой народ: в сквере, у фонтана перед статуей Алферова, гомонили и визжали малыши, а на ступенях театра целовались новобрачные, окруженные родичами и друзьями. Как обычно, он приветствовал Алферова воинским салютом. Николай Ильич, бывший ветеран Войн Провала,[8] бывший землянин, переселившийся на Тхар, сжимал в правой руке лучемет, взирая на Марка грозным взором. Но если зайти с другой стороны, лицо Алферова чудесным образом менялось, делаясь добрым и мягким; в левой его руке была раскрытая книга, том «Легенды Тхара», вышедший лет двадцать назад. Марка всегда поражало искусство скульптора, запечатлевшего в бронзе две как будто бы несовместимые алферовские ипостаси, солдата и писателя – тем более что писал он сказки для детей.
Улыбнувшись молодоженам, Марк пересек площадь и вступил на бульвар Аламеда. Первопоселенцы Ибаньеса были испанцами, и потому многие авениды и бульвары носили имена испанских городов или улиц Мадрида, Сарагосы, Севильи и Валенсии. В семье Вальдесов тоже хватало испанской крови, хотя, по большому счету, никто в Ибаньесе или Мэйне, Китеже или Порту Колумб не считал себя испанцем, русским, французом либо англичанином. Все тут были тхарами, и отличительный признак их народа состоял не в цвете глаз или волос, а в крохотном шрамике у шеи – там, куда помещали дыхательный имплант. Шрам можно было уничтожить, но это не поощрялось местной традицией; он являлся знаком общепланетного родства, таким же почетным, как рыцарский пояс.
Марк прошел мимо оранжереи, где за хрустальными окнами росли невиданные цветы – розы, лилии и георгины, – миновал бильярдную «Веселый бабуин», кафе «Гвадалахара», дома Ковалевых, Чавесов, Поло и Фосетов, и за таверной «Три пиастра» повернул на авениду Мадрид. Дорога была не очень длинной – как раз такой, чтобы додумать мысль до конца.
Блок. Стена, не прошибешь! – сказала Ксения… Причины могли быть самыми разными. Встречались ментально невосприимчивые люди, и разобраться в их эмоциях стоило больших трудов – не меньших, чем просеять тонны породы в поисках крохотного алмаза. Некоторые обладали врожденной защитой от ментосканирования, и попытка мысленной связи с ними порождала ощущение барьера, столь же непроницаемого, как броня боевых кораблей. Отсутствие эмоционального отклика могло являться результатом особой тренировки; с древних времен на Земле существовали школы, учившие скрывать тайные помыслы и побуждения. Не исключались вмешательство хирургов, неудачная операция, лекарственные средства, притупляющие разум, или поставленный психотерапевтом блок. Наконец, блокировку могли осуществить техническим путем с помощью
2088 г. – появление в Солнечной системе корабля фаата и атака на Землю, которая закончилась гибелью пришельцев (в земных анналах это время именуется эпохой Вторжения);
2125 г. – операция возмездия; земной флот атакует и захватывает три планеты (Тхар, Роон и Эзат), колонизированные фаата на границе Провала, в Рукаве Ориона. Фаата изгнаны в Рукав Персея, но в будущем они делают четыре попытки вернуться;
2134–2152 гг. – Первая Война Провала;
2164–2182 гг. – Вторая Война Провала;
2201–2240 гг. – Третья Война Провала, самая долгая – также известна под названием Сорокалетней Войны;
2253–2261 гг. – Четвертая Война Провала, в ходе которой бино фаата были окончательно разгромлены.