Тетралогия. Ангел оберегающий потомков последнего Иудейского царя из рода Давида. Книга вторая. Соединяющий судьбы. Давид Третьехрамов
hour passing like a thousand years
Midnight was turning into empty spaces
The sound of laughter disappeared
A summer morning on Les Champs Elyses
The empty table in the street cafe.
The sunlight melting through an open doorway
Jeanne-Claude has left to face another day.
Не все поняли английскую речь, но что песня исполняется на профессиональном, столь высоком уровне, с такой душевной самоотдачей, почувствовали единодушно. Мария тоже почти не понимала слов, но это было и неважно. Знала главное, чудесная песня исполняется для неё. Чувство огромной любви, благодарности и непонятной вины переполнило девичье сердце. И не было вокруг никого, кроме двух половинок одной души. Замер потрясённый зал. Чарующая музыка, завораживая, вызвала огромнейшее наслаждение. С последними словами, Роман замолчал и опустил глаза. Марию обожгла страшная догадка, мгновенно сковавшая тело. Сегодня, перед смертельной разлукой, судьба дарит последние минуты счастья видеть друг друга. Девушка даже не смогла пошевелиться, когда пространство вокруг, буквально захлестнули аплодисменты и крики восторга.
Выждав некоторое время, не спеша, с кресла первого ряда поднялась учительница иностранного языка. До этого, наслаждаясь красивым чётким произношением английских фраз, не говоря уже о самой музыке, одобрительно покачивала в такт головой. На удивление и сразу, она без труда смогла разобрать и понять каждое слово. Неторопливо повернулась к восторженному залу, немного подождала и жестом, просящим тишину, остановила шум.
– Четвертная оценка, по английскому языку, Роману Комлеву ставится пять.
Поддерживая справедливую оценку, с ещё большей силой раздались восторженные аплодисменты. Многие одноклассники поворачивались, находили взглядом и смотрели на Марию. Тем самым, давая понять, он выполнил твоё первое условие. Невероятно, но невозможное свершилось. Чрезвычайно слабый троечник, по всем шести предметам памятного дня получил четвертные оценки «отлично».
Понравившийся зрителям паренёк подошёл к самому краю сцены, поправил микрофон, правую руку приложил к сердцу и заговорил. Буквально сразу от вида изменившегося лица, проникновенного волнующего голоса, да и неуловимых движений самой фигуры, наступила полнейшая тишина.
– Перед следующим номером, прошу у всех здесь присутствующих, разрешить спеть ещё одну, внеконкурсную песню. Тем самым выполнить последнее в жизни, желание моей мамы.
На мгновение замолчал, и возникла небольшая пауза.
– Она умирала от нечеловеческой боли. Уже не помогали самые сильные обезболивающие лекарства. С выражением невыносимых страданий побледнели, исказились и стали застывать родные, любимые черты. Врачи, отводя глаза, опустили руки, и отошли в сторону, оставляя последнюю возможность проститься с человеком, подарившим жизнь. Но вдруг лицо порозовело и разгладилось, глаза открылись. Тихим голосом прошептала: «Сынок! Ты должен поехать в город Алма-Ату. Найти 19 среднюю школу и на одном из торжественных вечеров спеть песню, которую когда-то должна была исполнить сама. Обещай мне….» Пыталась ещё что-то произнести, наверно, название, но в этот миг тело вздрогнуло. Её сердце остановилось и затихло уже навсегда.
Тихие слова расположили зрителей к доверительному, искреннему общению. Отчётливо слышались в отдалённых уголках, до отказа переполненного зала.