Сказки-притчи для детей и не только. Любовь Чабина
после того как «Лествицу» начитался!
– А я кушать уже захотел. Пойдём, авось накормят!
Посёлок начинался с лужи. Обойти её, не забравшись за огородную ограду, не представлялось возможным. Они и забрались…
Что тут началось! Собака штаны рвёт, полусонный пьяный мужик с монтировкой в руке к ним бежит, баба орёт как потерпевшая! Вскоре Иван и Философ, изрядно побитые, сидели в запертом сарае и грустно подводили итоги:
– Я хотел дать по роже ему, а потом книжку вспомнил. Слышь, Иван, я тоже дураком становлюсь!
– В книжке глянь что-нибудь, помнится, ты про радость что-то упоминал, когда читал её.
– Плач радостворным называется – я так понимаю, что он радость во мне творить должен. Только мне лично чему радоваться в этом сарае?
– Вот, побили тебя – может, ты за грех какой-то свой отстрадал. Может, тебе по поводу разлуки с женой амнистия выйдет теперь!
– Ваня, ты гений! – глаза Философа засияли надеждой. – Да если оно так, то пусть хоть сколько бьют, я лишь радоваться буду! Я, Вань, Бога не отрицаю, но и не верю толком. Сам рассуди: если Он есть – то, может, и Правда есть, и если меня в наказание с семьёй разлучили – я согласен на изменение этой кары! Пусть бьют, сколько хотят! Раньше в отцы я и не годился, пока воровал!
Философ улёгся на порванный матрас и мечтательно уставился в потолок:
– Веришь, Вань, нет, но я сейчас того мужика с монтировкой расцеловать готов!
– Может, это и есть безгневие и кротость?
– Не знаю. Наверное.
В сарае путешественники продрогли окончательно, поэтому, когда услышали глухую ругань и звон ключа о замок, даже обрадовались. Да только улыбки их вместо ответной радости спровоцировали очередную вспышку злобы:
– Сейчас мы вас к мужикам выведем, всё и расскажете: как МТС нашу сожгли, как запчасти утаскивали. Всё расскажете!
Скрутили пленникам руки и повели…
В избе было накурено так, что хоть топор вешай. Около десятка работяг с любопытством оглядывали пойманных. На столе, как и полагается, лежало немного закуски и стояло несколько открытых и почти опустошённых бутылок.
– Что, пацаны, сами расскажете или вам помочь?
– Что говорить?
– Зачем наведываться к нам повадились?
– Да мы первый раз у вас оказались.
– Сразу в бригадирском огороде?
– Откуда мы знали, чей он. Лужу обойти пытались!
– Какие мы нежные! Документы покажи!
– Пожалуйста!
Мужики стали изучать справки из милиции; Философ и Иван с облегчением вздохнули, но тут:
– Всё верно: их выпустили и у нас через три дня началось! Сейчас весь посёлок без зарплаты сидит! Ах вы, гады!
– Мы-то тут при чём?
– Сколько вам дали за поджоги? И дом мой за сколько спалить собирались? – один из мужиков совсем озверел, видимо, он и был бригадиром.
– Ничего мы не поджигали! У нас и спичек нет!
Между жизнью и смертью
Коле даже не верилось, что мытарства позади. Он, не оглядываясь по сторонам, вбежал