Империя. Оружие Владык. Иван Лебедин
был ли он рад возвращению? Ответ на этот вопрос был слишком неоднозначен, чтобы Флагман мог дать его положа руку на сердце.
Глядя на мелькающие по ту сторону стекла толщи воды, Давид ощутил подкатившее к горлу дуновение ностальгии.
Однако тоска по дому закончилась, не успев начаться, стоило ему взглянуть на демонстративно игнорирующего его отца.
Решив, что это только к лучшему, Давид прислонился спиной к холодной металлической стене и, скрестив на груди руки, закрыл глаза. Ему не нужно были видеть, что происходит снаружи, чтобы безошибочно определить, что судно достигло океанского дна, и, скользнув в широкую пещеру, поплыло по одному из ее коридоров.
Флагман знал, что, когда он досчитает до ста, корабль достигнет толстенных ворот, которые поднимутся вверх при их приближении.
За ворота ми будет абсолютно сухой ангар – технологии его народа позволяли удерживать воду, не позволяя ей даже просачиваться внутрь стоянки множества «птеродактилей».
Оказавшись внутри, судно проследует на свободное место и остановится.
Дальше, скорее всего, ему предложат выйти. Что он и сделает, направившись к одной из неприметных дверей, располагающихся с противоположной стороны ангара.
Медленно нажав на тяжелую ручку, Давид сделает маленький шаг вперед и окажется на краю окруженного высокими перилами обрыва, откуда откроется лучший вид на раскинувшийся внизу, сокрытый от Луны и Солнца и освещаемый лишь множественными вкрапленными в дома и стены пещеры фонарями, тайный город бывших флагманов…
Судно замерло, и Давид, вернувшись из мира воспоминаний, открыл глаза.
– Старейшины ждут тебя в Зале Скорби, – глядя мимо сына, произнес адмирал Каливар.
– Благодарю, – снисходительно улыбнулся Давид, ни взглядом, ни мускулом не выдавая своего волнения от предстоящей встречи с теми, от чьего правильного, решения зависело гораздо больше, чем жизнь Избранной.
Глава 7
Амонис проснулся на борту своего маленького корабля, чувствуя себя впервые за последнее время по-настоящему отоспавшимся. Сладко потянувшись, он повернул голову налево, и его взгляд упал на заполненную жидким металлом капсулу.
Рывком поднявшись на ноги, он принял душ в крошечной кабине, и, не вытираясь, погрузился в приятную прохладу мягко обхватившей его тело брони.
Долгие часы отдыха подарили Верховному зарасу давно забытое ощущение небывалой силы. Она буквально переполняла его, заставляя чувствовать себя богом. Это было чудесное, но весьма опасное чувство… Оно буквально завораживало, заставляя желать весь мир, рисовало множественные соблазны столь реально, что Амонису хотелось отринуть все условности, все правила и занять место, которое Мастер внутри него считал достойным…
Из мечтательной эйфории его вывел звонок по транслятору.
Встрепенувшись, Амонис накинул камзол и пошел в рубку, чтобы ответить на вызов.
Звонил Барий.
– Господин, – поклонился наместник Зарины, – до меня дошли слухи о том, что случилось с Динайри, а также о произошедшем