Скрытые улики. Сборник исторических детективных рассказов. Антон Чиж
Да… Меня стала пробирать дрожь, едва ноги волочу. Как быть? Душу-то жутко терять! Еще не поздно покаяться. Так и добрался я до кафедрального собора… Там архиерей сказал мне последнюю речь, предупредил про кару Божию за клятвопреступление. Но я уж решил, что в тюрьму не пойду.
Приказчик снова закрыл глаза, словно впал в забытье, но вскоре упрямо продолжил:
– Нет уж, не помру, покуда не доскажу! Так вот… Принес я клятву лживую, безбожную и на другой день из города сбежал. Скитался туда-сюда… Деньги ворованные вложил, да неудачно – в Скопинский банк, где их и украл тамошний кассир. И вышло, что душу я за просто так отдал… Дела… А два года назад, купивши фальшивый паспорт, оказался в Нижнем Новгороде. Втерся Феофилакту Ионовичу в доверие, начал обороты его вести, да удачно… Ну, ежели по совести, хотел я и его обмишурить, когда в полную веру войду и к деньгам доступ получу. Да не успел…
Вызвал меня в трактир евойный брат. На той неделе оно случилось. Не знаю уж откуда, но прознал сей мерзкий человек про мою ярославскую историю… И говорит: помоги мне наследником дела стать, Фифку проклятущего отодвинуть. И щенка его тоже. Тебе после клятвопреступления терять-то уж нечего. Грехом больше, грехом меньше… А не то сообщу в полицию! Службы лишишься и в тюрьму сядешь за подложный документ. Да…
Думал я недолго. А чего действительно терять? Если ад есть, то гореть мне там вечно и без того. А ежели нет, то в тюрьму опять неохота! Одно меня смущало: как малое дитя убить? Но Варлам, собака, успокоил. Это, говорит, не тебе делать, на то особые люди припасены. А тебе надо только двери открыть… Я спросил: как же мне убийц впустить? Они же меня первого и зарежут!.. А он ответил, что нет, не зарежут. Я-де ему живой нужен, чтобы дела вести. Сам-от Варлам на труд не способен, а будет только барышами пользоваться… В столицы уедет, а я управляющим у него останусь, и с хорошим жалованьем…
Смутил он меня совсем… И все полицией пугает, ежели не соглашусь. Еще я попытку сделал. Дитя, говорю, зачем кончать? Тебя ж к нему суд в опекуны назначит. Разворуешь незаметно… ангельскую душу губить не придется… А Варлам ответил: нет, довести до конца, и Сашеньку маленького тоже удавить. Зачем делиться, коли можно все себе забрать? И засмеялся так… нехорошо… К брату старшему он давно имел счеты, завидовал его оборотистости и дитя его ненавидел. Опять же, законный наследник подрастет. Тут понял я, что ангелочка нашего убьют. А мальчишка мне нравился – вежливый, и сердце доброе, не то, что у папаши. Папашу-то его мне под ножи подвести было что плюнуть, и прислугу тоже… а Сашу не хотел, не хотел…
Да… Но деваться, стало быть, некуда! Жалко мальчишку, но своя шкура дороже. Ежели разоблачат меня, то службы лишусь и нигде ее больше в вашем городе не найду. И в тюрьму неохота. Опять возраст: бежать, искать другое место, все по новой начинать… И согласился я тогда. Но выставил Варламу два условия. Первое я ему сказал, что не верю, будто оставят меня в живых. Действительно, зачем? Проще зарезать со всеми, как только открою дверь. И придумал я так: оставлю-де письмо