Древний Рим. Владимир Борисович Миронов
не способная вместить более сложное и глубокое видение и понимание жизни. Просвещенным людям стыдно «срывать цветочки изречений, опираясь, как на посох, на немногие расхожие мысли, и жить заученным на память». Они должны стоять на своих собственных ногах, а не только запоминать чужое. Философ советует «не упираться глазами в образец и не оглядываться всякий раз на учителя». Хотя, конечно, бывали и исключения.
А. Тадема. Чтение Гомера
Скажем, Катон подчеркивал, что в старые времена поэзия «была не в чести», а тот, кто ею увлекался или обнаруживал склонность к пирушкам, того называли бездельником. Платон также считал поэзию вредной, а мифы безнравственными. Свою позицию Платон объяснял тем, что поэзия далека от истинного бытия и порождает в головах иллюзорный мир. Согласитесь, что это довольно странный упрек со стороны первого идеалиста мира, породившего утопические видения, весьма далекие от реальности. Но вот ученик Платона, Аристотель, эта «самая универсальная голова», как говорил о нем Ф. Энгельс, напротив, считал поэзию не только исключительно полезной, но в каком-то смысле даже более высоким родом искусства, чем философия или та же история. В своей «Поэтике» он разделяет их функции, отмечая, что задача поэта – говорить вовсе «не о том, что было, а о том, что могло бы быть, будучи возможно в силу вероятности или необходимости». Историк и поэт различаются не тем, что один пишет стихами, а другой прозою (ведь и Геродота можно переложить в стихи, но сочинение его все равно останется историей, в стихах ли оно, или в прозе), – нет, продолжает Аристотель, различаются они более тем, что один говорит о том, что было, а другой – о том, что могло бы быть. Поэтому, на его взгляд, «поэзия философичнее и серьезнее истории, ибо поэзия больше говорит об общем, история – о единичном». Нам следует запомнить это определение Аристотеля, ибо мы постарались, насколько это было в наших силах, объединить историю и поэзию.
Поэзия доступнее массе, нежели серьезные, но порой весьма трудные для понимания научные работы. Гений римской комедии Тит Макций Плавт (254–184 гг. до н. э.) влачил в Риме жалкое существование, выступая учителем римской толпы. В его комедиях действуют хитроумные рабы, мастеровые, учителя, сводники, гетеры. Темы эти получат развитие в пьесах Шекспира, Мольера, Брехта. Плавт сравнил процесс образования и воспитания молодых людей со строительством дома. Его надо содержать в полном порядке на протяжении всей жизни («Привидение»):
Вот что сказал я о доме.
А теперь хочу я вам
Разъяснить, какое сходство
есть у человека с ним.
Во-первых, родители – вот кто
строитель,
Они для детей воздвигают фундамент.
Выводят, старательно ставят
все скрепы
На всеобщее благо, народу в пример.
Ни сил не жалеют своих, ни достатка.
Расход не в расход для себя полагают,
Отделка – ученье наукам, законам,
Труды, издержки снова.
А все затем, чтоб дети их могли
служить в пример другим.
Когда ж идти на службу им военную,
кого-нибудь
Опорой