Особенности национальной командировки. Мемуары старого командировочного волчары. Михаил Уткин
музей и могилу Николая Михайловича Пржевальского, который велел похоронить себя на самом берегу Иссык-Куля. Потом показали и сам город. Самым классным местом в таких городках были книжные магазины! Местные не особо интересовались и книгами вообще, и книгами на русском языке, в частности. В глубинах пыльных прилавков можно было откопать всё, что угодно – отец вынес из магазинчика десятка два самых разнообразных книг, от раритетной фантастики до технических справочников! Да и почти все в тургруппе – по столько же.
Постояв часок-другой на базарной площади Пржевальска, автобус повёз нас дальше, на горный курорт «Джеты-Огуз». Через полтора часа дорога привела нас в ущелье, окружённое огромными красными скалами. Семь из них располагались «лесенкой» у самых домиков и дали название курорту («Семь скал»). Там нас угостили местной минералкой из источников, и, ещё где-то через час, мы уже ехали обратно. Непременным атрибутом таких автобусных путешествий являлся концерт, который тургруппа исполняла хором «а капелла» в честь водителя и экскурсовода. Тридцать две глотки, взвизгивая на самых крутых ухабах, горланили в честь доблестного шофёра для начала непременную «А дорога серою лентою вьётся…», а уже потом – кто какие песни знал… К вечеру нас вернули обратно в Чолпон-Ату.
Ещё через неделю всю тургруппу организованно погрузили в «Як-40» (впервые в него тогда сел), и мы вернулись домой в Алма-Ату.
Это была моя первая поездка на Иссык-Куль…
3. Колхозная премия
Он всё-таки настал – тот великий и праздничный день, в приход которого уже никто и не верил. Сто четыре студента, едва успевших поступить в Алма-Атинский Энергетический Институт, были отправлены в небольшой колхоз в закрытой погранзоне возле Нарынкола. На картошку, естественно. Холодным октябрьским утром 1981 года, когда лужицы уже затягиваются тонким ледком, вдруг оказалось, что вся картошка уже убрана и пора домой. Неужели?!! Радостные крики студентов мигом разбудили всю округу, а сверху, из серых туч удивлённо краешком выглянуло солнышко – посмотреть, кто это там так орёт. А толпа бесилась перед казармой, врубив на всю громкость пластинку с самым модным тогда шлягером Валерия Леонтьева «Танец протуберанцев».
Перемешивая жирную грязь со снегом, к бараку подкрались три междугородних автобуса. Отдельно приехало колхозное начальство. Преподаватели и бригадиры закрылись в столовой, и принялись подбивать бабки. Мы с Сакеном шатались по казарме и под конец забрели в бывшую комнату преподавателей, где кроме них, жили ещё два повара, выбранных из числа студентов, и два местных мента, в чьи обязанности входило охранять то ли нас от погранзоны, то ли погранзону от нас. Преподаватели, целый месяц пытавшиеся организовать хоть какую-то производственную дисциплину, потускнели в наших глазах после того, как за печкой в их комнате мы нашли такое количество пустых бутылок, что и не пытались