Трехглавый орел. Владимир Свержин
что ж, мы обдумаем ваши слова. – Она кивнула, выражая высочайшее удовольствие, и прошествовала далее.
Императорская тень в лице Безбородко притормозила возле чрезвычайного посланника и, получив из его рук опечатанный королевскими печатями пакет, двинулась вслед государыне. Лишь только взгляды, которыми обменялись дипломатические «зубры», отчего-то навели меня на мысль, что господин секретарь является искренним почитателем итальянской живописи.
Я не стану описывать ужин. Мне не дано обладать памятью голландских живописцев и запоминать вид и размещение блюд, установленных на столе, а все лежавшее на этих блюдах исчезало с такой скоростью, что я едва успевал сообразить, что это было. Когда гофмаршал скомандовал сворачивать трапезу, я был уже на излете. Мне уже были до боли понятны все эти пухлые ручки и толстые щечки на придворных портретах. «Так жрать нельзя, – корил я себя, давая обет завтра не притрагиваться к пище. – А то ведь скажут, приехал из голодной Англии в Россию отъедаться, а я, как-никак, того… невольник чести. Надо поддерживать форму».
Жезл церемониймейстера вновь загрохотал по паркету, призывая придворных принять участие в следующем акте сегодняшнего представления.
– Ломбер ее величества! – произнес жезлоносец с видом таким торжественным, будто сообщил присутствующим о высадке инопланетян посреди Дворцовой площади.
Сытые и довольные участники спектакля вновь выстроились в шпалеры, ожидая вызова к карточному столу. Впереди на правом фланге я увидел шефа кавалергардов, расправившего плечи, словно стремясь закрыть собой весь строй.
– Григорий Григорьевич, – обратилась к нему императрица с улыбкой любезной, как повестка в суд. – Мой дорогой граф, у меня для вас важное поручение. Мне кажется, полуденная пушка стреляла сегодня совсем не громко. Сходили бы, душа моя, разобрались, в чем дело. Вы ведь у нас генерал-фельдцехмейстер.
Я увидел, как вспыхнуло гневом лицо недавнего фаворита.
– Я счастлив служить вашему величеству! – сцепив зубы, процедил он, улыбаясь недобро. – Но деяние это столь велико и столь ответственно, что я осмелюсь просить себе в помощники дежурного генерала вашего – князя Васильчикова. Дабы дать ему возможность геройством своим в этом деле оправдать звезду, коей вы изволили нынче украсить его грудь.
Екатерина насмешливо посмотрела на Орлова, затем, через плечо, на побледневшего Васильчикова:
– А и то, князь, сходите, развейтесь.
Затем, напрочь теряя интерес к эскападам Орлова, она скользнула взглядом далее и остановила его на преображенском подполковнике.
– Первым моим партнером в игре будет Григорий Потемкин, вторым – лорд Джордж Баренс, третьей я желаю видеть графиню Брюс.
Представление было окончено, этикет соблюден, и с этого момента начиналась произвольная программа. Отыскав среди толпы придворных герцогиню Кингстон, я предложил ей руку, и мы отправились осматривать достопримечательности дворца. Что и говорить, кроме моего «дражайшего