Вечер на инструктиве. Людмила Геннадьевна Иванова
экзамену готовишься?
– Нет. Желания нет. Книги взяла, а желания нет, – пожала она плечами. – Вот, читаю то, к чему есть желание…, – и показала книжку, с которой я раньше не встречалась.
– Что это?
– Мария Семенова «Валькирия».
– А-а-а, – протянула я и, в этот момент, мой взгляд наткнулся на листочек, лежащий на тетрадке. Я взяла его и пробежала глазами, там было стихотворение:
– Это твое?
– Мое, – вздохнув, ответила она.
– Можно я его себе перепишу?
Жанна внимательно посмотрела на меня и спросила:
– Зачем?
– Мне понравилось, – просто ответила я.
Она улыбнулась и сказала:
– Как хочешь.
Я взяла листочек и ручку и начала переписывать:
Царит гармония в душе
Тогда, когда легко на сердце,
Сегодня ты придешь ко мне и скажешь,
Как тяжело тебе живется…
Ну что могу сказать тебе?
Моя любимая подружка,
Живи, не предавай людей,
Забудь о подлости подружка.
Не говори ты зло о них,
Не сделали тебе плохого,
Живи, люби друзей, родных
Не надо дня ждать рокового…
Есть в мире много красоты,
Столь много грусти и печали,
Но как же мало доброты
И как ее нам не хватает.
Как мало радуемся за людей,
Как мало же ошибок мы прощаем,
Как мало говорим с звездой
И благодать не замечаем…
Пусть много повторяюсь я
Пусть будут это лишь мечты
Но, Господи, прости меня,
Как мало в мире доброты.
Я, написав, посмотрела на нее, она уже читала и, было видно, что мысли ее очень далеко, совсем не здесь, и я встала:
– Ну, ладно. Пойду я…
– Иди, – улыбнулась она, и моя легкость куда-то подевалась.
После каникул, появившись в институте, обнаружила, что нас очень мало, но постепенно все стали собираться, приезжать иногородние и все потекло по новой: лекции, семинары, тесты, списывания, а я, чтобы разнообразить свою жизнь ходила на выставки, общалась с подружками, мы частенько наведывались в рестораны и ночные клубы. В общем, у меня сложилось две жизни: скучная и однообразная в институте и яркая, манящая вне стен этого заведения, доступная не для всех, мало кто знал, кто я такая, точнее никто. Да и я не распространялась, как оказалось потом, была такой не одна…
ХХХХ
Она вошла в аудиторию как-то необычно, словно прыгнула с вышки. И мы все ахнули. Про себя. Потому, что с ней нельзя было ахать громко и вслух. Вчера сидела девочка-подросток, а сегодня – это элегантная и красивая девушка. Она впервые пришла не заплетенной, не с шишкой сзади, а распустила свои шикарные черные волосы на прямой пробор. Челок она не носила. Вместо джинсов, спортивной толстовки, на ней были черные широкие брюки и темно-синяя трикотажная