Мое проклятие. Право на выбор. Алиса Ардова
слова.
Служанка еще раз переступила с ноги на ногу, закусила губу, зыркнула исподлобья и наконец собралась с духом:
– Госпожа очень обрадовалась ритисам. Долго на них смотрела. До этого она со мной почти не разговаривала. А тут вдруг стала вспоминать, как они с сиррой Налантой каждый год на Цветочную горку ходили. Улыбнулась даже. А наутро баэ потребовала, хотя в прошлый раз к ним и не притронулась совсем. После завтрака попросила принести эту картину, – кивок на холст в моих руках, – было время, она целыми днями ее вышивала, потом потеряла интерес, забросила. А тут за несколько дней закончила. Вам велела отнести и передать приглашение. Когда же узнала, что после посещения господина вы затворились ото всех, опять сникла.
Женщина вскинула голову. Теперь она смотрела прямо на меня, отчаянно и немного испуганно, будто удивляясь собственной храбрости.
– Госпожа давным-давно никого к себе не приглашала, и такой… живой я ее не видела много месяцев. Правда, сегодня она о вас уже не вспоминала. И вчера тоже. Но, может, вы захотите сами посетить ее, как в прошлый раз?
Сердце дрогнуло, к горлу подкатил тяжелый горький комок.
– Как тебя зовут?
– Брана, сирра Кателлина.
– Подожди здесь, Брана. Я сейчас соберусь, и ты проводишь нас к своей госпоже.
– Слушаюсь.
Служанка согнулась в поклоне, а я повернулась к стоявшей в двух шагах позади меня Кариффе.
– Наставница, предлагаю перед прогулкой нанести визит сирре Вионне. Надо же поблагодарить ее за такой чудесный подарок.
Наида императора встретила гостей все в том же кресле-качалке. В первый момент показалось, что она искренне обрадовалась, увидев меня. Робкая тень улыбки мелькнула на бледном лице, чтобы тут же смениться рассеянной отстраненностью.
А потом беседа пошла по отработанному сценарию.
– Чудесный день сегодня, не находите?
– Просто прекрасный.
– А вот вчера было немного прохладно.
– Не могу с вами не согласиться.
Сирра безразлично роняла ничего не значащие фразы, я откровенно маялась и мечтала поскорее уйти. Все так и закончилось бы ничем, если бы не букет ритисов, что стоял на столике возле кресла. Он так живо напоминал о прогулке с Налантой, о прекрасной картине, подаренной мне несчастной Вионной, об откровениях служанки. И я решилась. Оставила без ответа очередную бессмысленную реплику и просто начала рассказывать. Неспешно и обстоятельно. О Нижнем парке, о Цветочной горке и своих впечатлениях, о знакомстве с сыновьями Повелителя, о серьезном сдержанном Алларде и жизнерадостном Линсаре, о том, что мы говорили и делали.
Женщина никак не комментировала мои слова. Лицо ее оставалось безмятежно спокойным, веки – полуприкрытыми. Но в один прекрасный момент кресло перестало удручающе монотонно раскачиваться, и поза сирры неуловимо изменилась. Ушла небрежная расслабленность, руки чуть заметно сжали подлокотники.
Я договорила, посидела в тишине какое-то время, поднялась, церемонно попрощалась