Новик. Владимир Поселягин
новички, как и основные экипажи, стали их осваивать. Лазарев и на «Маньчжуре» командовал артиллерией, так что тему знал и за свою работу взялся со всей серьёзностью. Пока какие-либо выводы делать рано, были всего лишь сформированы дополнительные расчёты для тех пушек, что не имели их. Правда, для противоминного калибра их так подобрать и не удалось, да и не старались, нам эти пушки всё равно ни к чему. Я вообще планировал их демонтировать.
Вот так и проходило наше плавание, даже обед пролетел как-то незаметно. Сам я тоже активно участвовал в учебном процессе, но в основном с казаками. Трижды мы сходились борт о борт с угольщиком. И ребята на практике показывали, как усваивали учебный материал. С каждым разом всё лучше и лучше, есть за что похвалить.
Дым на горизонте от работающих котлов лежавшего в дрейфе корабля заметил один из сигнальщиков, он нам и сообщил через вахтенного офицера. Мы чуть было не проскочили мимо, но, сменив курс, направились к судну Добровольческого флота. Там были частично разобраны машины, поэтому дать ход оно не могло. Максимум пару узлов, поэтому капитан и не пытался бежать, смысла не было. Как он потом объяснил, они испытали неимоверное облегчение, рассмотрев на флагштоках обоих кораблей российские флаги. Раньше там висели самоделки, где нам в Японии русские флаги взять? Но после захода в Шанхай канлодка поделилась с нами своими флагами. Так что у нас теперь даже запас был. Когда мы подошли ближе к ремонтирующемуся судну, то с его палубы, где толпились казаки, а там их было больше сотни, прозвучало хорошо слышное «Ур-ра-а!». Кстати, эти казаки в бинокли и подзорные трубы тоже рассмотрели, что у нас на палубах есть их коллеги. А как же! Несколько казаков несли службу. Раз они теперь морская пехота, хоть и временно, то служба есть служба. Тут Жигарев распоряжался, так что часовые у арсенала и рубки стояли при полном снаряжении и вооружении, с винтовками на ремне. Часовые, а их на судне было трое на боевых постах, назначенных Головизниным, сменялись каждые четыре часа.
Команды обоих наших кораблей тоже приветствовали своих соотечественников, махая руками или бескозырками. Интенсивные тренировки были пока закончены, чтобы дать людям отдых, все свободные от вахты высыпали на палубу. Ещё бы, такая встреча! Может, кому-то она и показалась случайной и неожиданной, но, кажется, командир крейсера что-то подозревал. Я ведь ему сообщил точные координаты, куда следовать. Так что он ожидал что-то тут найти, и вот нашёл.
– Лейтенант, – обратился я к Головизнину, – сообщите на «Мариуполь», что я ожидаю у себя капитана судна Лажена и командира конвойной роты. То есть командира сотни подъесаула Елисеева.
Вот теперь подозрения лейтенанта переросли в уверенность, что я был в курсе местонахождения русского судна и знал, кого тут встречу. Он поспешил отдать распоряжения, теперь с появлением офицеров он мог себе это позволить, а я неторопливо двинул к себе в каюту. Один из вахтенных матросов последовал за мной. На нём – приборка каюты к встрече офицеров.
Оба корабля