Сыщик для феи. Владимир Свержин
пошли от мостового налога, который прежде в Империи Майна платили за переход с одного берега на другой. Хвостни здешние от того, что древние субурбанцы были скотоводами и считали своих коров по хвостам. Один хвостень – стоимость одной коровы. Наши же убитые еноты от прежней дани, которую государю шкурками платили. Особо самодержцы предпочитали енотов. Деньгу же, которую за одну шкурку давали, и стали звать убитым енотом, чтобы с живым зверьком не путать. Ну и так далее. – Она выглянула из-за моего плеча, всматриваясь куда-то вдаль. – Ну что, господин подурядник левой руки, доволен?
– Натурально, – кивнул Вадюня.
– А уж я-то как довольна! Вон, впереди красные кусты видите? Это и есть граница Груси Алой.
Глава 6
Сказ о том, что у птицы видно по полету, а у витязя по понятиям
Там, куда указывала Делли, буйно росли высокие кусты, усыпанные красными ягодами.
– Это чего, малинник? – присмотревшись, с удивлением спросил Вадим.
– Ага, – гордо отозвалась фея. – Только малина не простая, волшебная.
– Это типа кто ее съест, у того рога вырастут? – Господин подурядник с явной опаской поглядел на маячащую впереди естественную преграду. – Я помню, чего-то такое читал.
– Да нет, – Делли удивленно пожала плечами, – почему же рога? Ничего такого у него не вырастет. Просто ягоды здесь такие вкусные, что проехать мимо и не попробовать никто не в силах. Одну ягодку съест, другую, пятую, десятую, а оно же все треск да шорох. Бывало, на полверсты в глубь малинника некоторые едоки уходили, все никак остановиться не могли. Ну а пока, значит, нарушитель за обе щеки малинку наворачивает, на шум уже ближняя к месту богатырская сторожа прискачет. Так что либо иди на законный перелаз, либо носи оберег волшебный, либо уж как мы, – фея сделала неопределенный жест в сторону живой изгороди, – чарами.
Малиновая пограничная линия расступилась саженей на пять, давая всадникам дорогу.
– Ну вот, – обнадежила нас очаровательная спутница, когда заросли, полные соблазнительно спелых сладких ягод, сомкнулись за нашими спинами, – добро пожаловать в Грусь Алую.
Я огляделся, надеясь немедля найти, как принято писать в детских журналах, десять отличий от предыдущего пейзажа. Впереди виднелась гряда холмов, поросших немало прореженным дубняком, откуда-то очень издалека доносился едва слышный колокольный перезвон, чуть в стороне, должно быть, подпевая далекому благовесту, пробовало голоса коровье стадо. В общем, идиллическая картина, настраивающая на дачный лад.
– Что же здесь такого алого? – поинтересовался я, больше из желания скрасить дорогу беседой, чем действительно вытягивая из Делли очередные бытописания местных стран и народов.
Конечно, для нас, пришельцев, в этом странном мире все, что мы видели и о чем слышали, было в диковинку. Но все же лично моя нынешняя задача весьма отличалась от задач дедушки Миклухо-Маклая. А от раскрытия тайны похищения