Кандидат. Избранный. Книга первая. Роман Корнеев
ещё раз хихикнула, ловко выпрыгивая из полотенца. Мгновение, и она уже одета и даже, кажется, причёсана. Чудеса! Белый сарафан… м-м-м…
– М-м. Давай снова знакомиться?
Галактика, какая нелепая, ужасно неловкая фраза!
– Я – Рэдэрик Ковальский, текущее прозвище – Везунчик, он же… не важно, лётный капрал, двадцать семь лет от роду, если ещё не забыла – Корпус Обороны, тоже совсем недавно поселился тут, можно просто Рэдди.
– Оля. Ну, не буду тебе больше мешать.
И исчезла, слегка задев его ладонью. Специально ли?
Рэдди некоторое время глупо оглядывался вокруг, ерунда какая-то, и чего это его так разобрало?
Эх, рыбалочка…
В тот день он вернулся домой вовсе рано, так ничего и не поймав. Видимо, не хватало сосредоточенности, или клёв подвёл.
Хронар бодрствовал, его сознание бурлило, разом увлекая вослед собственным порывам сотни тысяч разумных существ, людей, невольно оказавшихся поблизости от фокуса его внимания. Возможно, они и подозревали о том, что он есть где-то рядом, даже считали временами, всё серьёзно упрощая, что он ими управляет, да только, к сожалению, они не могли осознать даже части того, что на самом деле им движет, что несёт Хронара вперёд. Год за годом, век за веком, навстречу новым Эпохам. В этот день его первому физическому носителю исполнилось бы 2673 объективных года.
Вечный второго поколения, заставший Совет уже в нынешнем его виде, Хронар был одновременно человечнее и безжалостнее своих братьев по Совету, его же любовь к абстрагированным от реалий окружающей действительности рассуждениям вообще была редким качеством для Вечного.
Подобные ему обычно жили окружающей реальностью во всём её разнообразии. Им хватало сущего.
Он стоял тогда на балконе сто двадцатого яруса Немезиды и смотрел куда-то вверх. Мельчайшая частичка его сознания продолжала жить в этом теле, время от времени пробуждая к жизни давно забытые механизмы памяти – обыкновенной человеческой памяти, не знающей голосов штормового океана человеческой Вселенной. Он, казалось, что-то записывал сам для себя, там, внутри. Чтобы не забыть.
Пентарра была молодой колонией, всего три сотни лет он был здесь, всего триста лет текла тут жизнь человеческая буйной рекой, а до того… Конец Второй Эпохи, время больших свершений и больших перемен, услужливая память Вечного могла бы воспроизвести в подробностях все три его Погружения, относящихся к тому времени, когда Галактический Корпус Косморазведки, однажды став единым независимым образованием, принёс в Галактику Сайриус то, чего она не имела, да и не могла иметь раньше.
ГКК сделал её поистине огромной, Человечество обрело мощный движитель, взваливший на себя грандиозную задачу подарить всем нам прекрасные миры, открыть все забытые тайны, раскрыть и показать взыскующему взгляду красоту Галактики, в которой мы живём. Именно открытые ГКК Старые Колонии, именно застолблённые Корпусом форпосты Космобаз обрисовали то, что мы видим вокруг и по сей