Мои университеты. Сборник рассказов о юности. Сборник
протянул мне документ, и я, убитый горем, выплыл из кабинета. Слезы застилали мои глаза. Тройка по экзамену означала стопроцентный провал поступления. В дверях меня ждала оставшаяся толпа.
– Ну что? – протянула одна из мамаш. – Что?
– Удовлетворительно. Представляете, а я ведь все, все решил!
Она ловко выхватила бумагу и засмеялась во весь голос:
– Ты русский язык уже сдавал?
– Да, на пятерку!
– О! A читать не умеешь! Тут написано «Отлично».
Я долго не верил глазам. Позже, после поступления, я, как и многие студенты, привык к шуточкам этого преподавателя. Но ту шутку я запомнил навсегда. Она была и осталась самой злой в моей жизни.
Вот так из бедного сельского отличника я превратился в такого же бедного, но столичного студента инженерно-строительного факультета.
Поступил и мой двоюродный брат. Правда, на дорожный факультет – на инженерно-строительный ему не хватало баллов. Теперь проблема была в одном – как же вернуться домой? Несмотря на нашу экономию, в кармане у нас не осталось ни рубля. Последние шестьдесят рублей мы потратили на обмывание поступления. Кстати, обмывали мы поступление очень скромно, вдвоем, коржиками и лимонадом. С нашими инфляциями и девальвациями сложно донести до читателя реальное положение тогдашних дел. Я это к тому, чтобы вы понимали, сколько это по отношению к теперешним деньгам.
На бакинский вокзал мы пришли пешком, только зачем, непонятно. Наверное, опять за чудом. В прошлый раз мы встретили знакомого парня из нашего села, который учился на третьем курсе политеха. Рассчитывать на новое чудо не приходилось. Такого не бывает. Я не верил в чудеса. Но верил в Бога. И когда просил его искренне, полный веры и уверенности, он меня слышал.
И вот опять рука на моем плече, и опять звучит певуче вопрос:
– Вы откуда и куда?
Не верите? Каждое слово моего рассказа – это чистейшая правда.
Перед нами стоял наш сосед, который удачно распродал фрукты на Бакинском базаре.
Домой я вернулся счастливый и окрыленный. Мама была очень рада моему возвращению. В тот же день мы расплатились с соседом. И с братом стали жить в ожидании сентября и новых чудес.
Скажу честно, было очень обидным то, что никто не спросил меня: а поступил ли я? Просто были рады моему возвращению. И только перед началом учебных занятий, когда я заявил, что мне нужны деньги на дорогу в Баку, мама очень удивилась:
– А зачем это?
Казалось, она не совсем понимала, зачем я куда-то ездил, поступил ли в вуз. Пять лет учебы вдалеке от дома – это было выше ее понимания. Поверьте, для женщины, родившей и выкормившей девять детей в военное и послевоенное время, это было более чем простительно. Со своими подругами она не говорила о моде и книгах, не смотрела телевизор и если и была разок в кино, то только на немом фильме Чарли Чаплина.
Если моя мать слабо представляла себе, что же такое институт, то наша соседка Сакина ту весть понесла с радостными криками