Очерки социально-политической истории России IX-XX вв. Часть 1. Дмитрий Колупаев
Москве стало восстание против татарского ига в Твери в 1327 году. Жители Твери убили сборщика дани баскака Чол-хана. Глава Москвы указал ордынскому войску дороги в лесных чащах к Твери, дал вспомогательные отряды. Ордынско-московское войско разорило богатое Тверское княжество. Тверской князь Александр Михайлович бежал в Псков и в Литву. Результатом этой карательной экспедиции стало ликвидация главного конкурента Москвы в Северо-Восточной Руси – Тверского княжества, получение в 1328 году Иваном Даниловичем ярлыка на великое княжение, с правом быть генеральным сборщиком налогов в пользу Орды. Поскольку московский князь часть дани в пользу Орде прикарманивал, то это и послужило основой для его прозвища – Калита (жлоб, кошель).
Если основу формирования социальной структуры Киевской Руси составляли племенные славянские союзы и ассимилированные варяжские дружины, жившие в городах, то московское государство стало формироваться с деревень. В пределы московского княжества переселялись жители разоренных татарам русских земель. Поскольку Орда уважала собственность своего агента и воздерживалась от набегов на его земли, то сельское население охотно перемещалось в московские пределы. От этого процесса выигрывали обе стороны. Земледельцы получали гарантии жизни и работы, а московский князь получал большое число налогоплательщиков. Однако в уделе Ивана Калиты никому не давалось политических прав – ни земледельцам, ни землевладельцам. Москва, как город, стал просто административным центром, превратив свой центризм в самодовлеющую административную идею централизованного управления, без какого-либо экономического составляющего. Москва была, пожалуй, единственным русским средневековым городом, в котором никогда не звучал вечевой колокол. Идеи народного представительства были глубоко чужды как самому московскому князю, так и его ордынским покровителям. В последующей исторической практике эти принципы будут распространены на все покоренные Москвой территории.
Особой социальной структурой стало московское боярство. В XIV веке оно было незначительным, а вотчиной, то есть наследственным владением, было собственно московское княжество, владение самого князя. Приходившие на его землю безземельные бояре – аналог западноевропейского безземельного рыцарства, получали землю за службу князю. В принципе, еще существовало право, старорусское, перейти на службу к другому князю, но на практике для московских бояр этот путь «социального лифта» был закрыт. В «старинных» княжествах уже давно сложились мощные боярские группировки, пускавшие в свою среду новых людей только после очень большой проверки. Поэтому московский боярин в случае своего отъезда из Москвы мог в другом княжестве рассчитывать только на место младшего дружинника. В Московском же княжестве боярин мог добиться определенных преференций, если сумел бы понравится князю. В случае же отъезда его на службу другому князю, пожалованное ему владение отбиралось