Возможность полюбить. Кэт Кэнтрелл
переводила обеспокоенный взгляд с Алекс на Касс и обратно. Она одернула свой темно-синий пиджак в тонкую полоску и скрестила на груди руки:
– Что-то случилось. Что-то не так с одобрением новой формулы? Что говорит Филипп?
Его имя словно нож вонзилось в сердце Алекс, тем более что за прошлую неделю она не подумала о делах бизнеса ни разу. Она должна была думать о работе, а не об интрижке с человеком, который помогает им с продвижением нового продукта.
Худшего времени просто нельзя было придумать! «Файра» готова была встать в ряд компаний с миллиардным годовым оборотом благодаря новой формуле по уходу за кожей, а она не может сделать такую простую вещь, как сотрудничать с сенатором и не провалить весь процесс.
– Филипп не звонил, – сказала Алекс Тринити, которая уже была готова запустить новую рекламную кампанию. – Я беременна.
Харпер и Тринити радостно воскликнули и по очереди обняли ее. В конце концов, у нее есть замечательные друзья. Она вздохнула с некоторым облегчением. Касс улыбнулась и погладила ее по спине.
– Вот видишь? Мы с тобой от начала и до конца. Матери-одиночки всегда воспитывали детей.
Мать-одиночка. Господи… Так далеко в своих мыслях она еще не заходила. Это не просто беременность. Это ребенок, которому нужны любовь и воспитание.
Алекс не собиралась иметь детей. Она не хотела подвергать беззащитного ребенка боли и страданиям, которые способны причинить взрослые. Развод родителей изменил Алекс, ожесточил ее, толкнул на путь экспериментов с алкоголем и наркотиками, а потом и к сложностям с законом. А теперь она сделала вещь, которой поклялась не допускать: заставлять ребенка расплачиваться за ошибки родителей.
Касс предположила, что Алекс собирается справляться без помощи Филиппа, но ребенку нужна семья, отец. У нее ничего этого не было, и ей слишком хорошо была знакома эта боль. У ее ребенка будет все, чего бы ей это ни стоило.
Она даже не знает, хочет ли Филипп детей. Может, он с радостью умоет руки и никогда больше не увидит ни саму Алекс, ни их ребенка? Как ей переубедить его, если ему претит сама мысль быть отцом?
– Когда ты успела стать экспертом в вопросах материнства? – ехидно спросила Алекс и сама испугалась своего омерзительного тона.
– С тех пор как Гейдж получил полную опеку над Робби, – просто сказала Касс. – То, что не я родила его, не делает его чужим для меня ребенком. Я всему учусь.
Касс влюбилась в отца-одиночку, и ей пришлось в короткие сроки учиться быть матерью. Похоже, Алекс ждет то же самое.
И тогда ей в голову пришла ужасающая мысль. Может быть, Филипп захочет воспитывать ребенка… без ее участия? О господи! Что ей делать, если он решит использовать свою власть и влияние, чтобы отобрать ребенка? Алекс инстинктивно закрыла ладонями свой еще плоский живот. Он не станет этого делать. Ее мучила мысль, что она знает его недостаточно, чтобы быть абсолютно уверенной в нем.
Никто не отберет у нее этого ребенка. Ребенок ее, равно как и Филиппа, значит, они оба будут принимать участие в его жизни.
Ни