Краденые деньги не завещают (сборник). Николай Леонов
кремировать, я специально дал указание. Да что же мы стоим тут, в дверях, – как бы опомнившись, проговорил заведующий. – Пожалуйста, проходите. В кабинете мы сможем спокойно поговорить, и я отвечу на все интересующие вас вопросы.
Утрированная и несколько неестественная доброжелательность и общая нервозность, с которой приветствовал его руководитель этого учреждения, показались полковнику весьма подозрительными. «Либо действительно что-то нечисто со смертью этого Чугуева, либо за уважаемым Георгием Леонидовичем числятся какие-то другие «грешки», которые ему очень не хочется афишировать, – подумал Гуров. – Беззащитные и бесправные подопечные, с одной стороны, и государственное финансирование, с другой, – благодатная почва для злоупотреблений».
– Присаживайтесь, – сказал заведующий. – Итак, что же вам хотелось бы узнать? Впрочем, я, наверное, и сам угадаю. Кому переходит наследство? Правильно? Ведь именно это – ключевой вопрос, который сейчас интересует всех.
– А что, к вам уже обращались с этим вопросом? – навострил уши полковник.
– Еще бы! – ничуть не смутившись, словоохотливо ответил заведующий. – Вы не поверите, отбоя нет от желающих это узнать. Хотя я, собственно, не очень и понимаю, при чем здесь я, почему ко мне все идут? Я – лицо совершенно постороннее и непричастное. Есть опекуны, есть душеприказчики. Нотариус, наконец, юристы. Почему именно я должен все знать?
– Отчего же, Георгий Леонидович, напротив, это очень понятно, – понимающе улыбнулся Гуров. – Вы постоянно находитесь в контакте со своими пациентами, так сказать, на передовой, вам известны все нюансы и подробности их повседневной жизни, все, что происходит с ними. Конечно, с точки зрения формальности вы – человек посторонний, но реально вы ведь наверняка в курсе дел, хотя бы просто потому, что этот человек находился в подведомственном вам учреждении. Те же опекуны – к кому они в первую очередь обратятся при любом возникающем затруднении? Естественно, к вам. И наверняка уже обращались. И с вопросами о наследстве, и по поводу тех подозрений, о которых вы упоминали. Признайтесь, ведь был разговор?
«Ну ничего от тебя не скроешь!» – ясно читалось на лице заведующего, всем своим видом показывающего, что и хотел бы он утаить секрет, да вот слишком уж проницательный попался собеседник.
– Был! – с шумом выдохнул он, как сдавшийся партизан, уже готовый назвать все явки и пароли. – Я действительно встречался с опекунами – милейшие люди, к слову сказать, – но если вы ждете от меня какой-то сенсации, боюсь, вынужден буду вас разочаровать. Ни Самуил Иосифович, ни Лия Соломоновна ничего не знают о том, к кому должно перейти наследство.
– А что, в завещании об этом ничего не говорится? Или они его не читали?
– Очень польщен вашим мнением о моей осведомленности, но боюсь, что в данном случае вы преувеличиваете ее уровень. Я не вникал в такие интимные подробности. Согласитесь, как человеку постороннему мне неловко задавать подобные вопросы.
Внимательно