Китайцы. Особенности национальной психологии. Николай Спешнев
европеец сталкивается с манерой китайцев кружить вокруг да около, но не говорить прямо. Не всегда можно догадаться, что им нужно от собеседника. Прямая постановка вопроса противоречит всем привычкам и складу ума китайца, кажет ся ему почти грубой. Д. Макгован отмечал, что китайцы выносливы и способны перенести любые лишения, порой кажется, что у них отсутствуют нервы, они невозмутимо относятся ко всему окружающему. Быстрый, нервный темп жизни неизвестен в этой стране: у китайцев нет привычки торопиться. Их терпение проявляется в умении ждать. Макгован затронул также традиционную тему китайского чиновничества, которую не обходит ни один современный китайский исследователь национальной психологии китайцев. Как отмечает автор, чиновник в прежние времена не мог отказаться от взяток, он должен был отложить что-нибудь на старость, на случай выхода в отставку, поэтому взяточничество воспринималось в порядке вещей и не осуждалось.
Среди европейских авторов, посвятивших свое творчество изучению китайской цивилизации, видное место занимает М. Гране. В своей книге «Китайская мысль», впервые вышедшей в 1934 г., он исследовал важнейшие качества китайского менталитета, поставив задачу попытаться «описать представления, пристрастия и символы, которые в Китае определяют умственную жизнь», иначе говоря, «выявить фундамент китайской мысли». М. Гране справедливо отмечает одну важную особенность китайского языка, а именно его неприспособленность для выражения отвлеченностей: «Он (китайский язык – Н. С.) предпочитает богатые практическими ассоциациями символы абстрактным знакам, которые мог ли бы помочь в уточнении идей» [12]. Более фундаментально эти и другие стороны китайского менталитета освещены в его книге «Китайская мысль от Конфуция до Лао-цзы» [13].
Спустя несколько десятилетий ученые, в том числе и китайские, выявили функциональные различия между правым и левым полушариями головного мозга у китайцев и европейцев, убедительно показав, что левое полушарие, отвечающее за абстрактное мышление, у китайцев развито слабее, чем правое, где доминирует образное мышление, символика и т. п. По этому вполне современно звучит заявление автора, что «их [китайцев] мысль не захотела рассматривать как абстрактные категории свои представления о времени, пространствах и числах» [13, c. 20].
Справедливы замечания М. Гране относительно стиля и внутренней ритмики китайского языка. В качестве иллюстрации тонкого и удивительно точного наблюдения автора приведем достаточно длинную цитату, которая отражает в том числе и стиль изложения, избранный ученым: «Скажем, писателю (китайскому – Н. C.) захотелось прихвастнуть своей осведомленностью или он счел уместным прибегнуть к доводам аd hominem. Никому, как китайцу, не доставляет такого удовольствия использовать доводы, позаимствованные из самых разных доктрин, или прибегнуть – из чистого лукавства – к рассуждениям, которые давали бы преимущество над противником и при этом не требовали их обоснования… Такое использование