Хаос на пороге (сборник). Антология
мысли о мести. Иногда мишенью становилось именно то устройство, которое одновременно и убило его, и подарило высшее существование; иногда злость распространялась на все человечество, которое олицетворял Ваксман. В такие периоды папа становился необщителен, и Мэдди приходилось, немного робея, самой тянуться к нему через темный омут гнева.
Экран мигнул:
У нее не было уверенности, что она когда-нибудь сможет до конца понимать новую, загруженную в машину личность отца. Его речь так и осталась несовершенной – возможно, навсегда; обычный человеческий язык уже просто не соответствовал его нынешнему состоянию. Но это Мэдди поняла без лишних слов. Любовь, семья стали для папы якорем, точкой опоры.
– Как себя чувствуешь?
Иногда эмодзи передавали мысли лучше слов.
– Как дела в «облаке»? – постаралась сменить тему Мэдди.
Видимо, настроение у него сегодня действительно было неплохое – часть того, что хотел сказать, он все-таки перевел на слова.
Пока все тихо, но есть вероятность… Кажется, Лоуэлл что-то задумала. Ведет себя очень беспокойно.
Гению Лори Лоуэлл приписывали те самые высокоскоростные алгоритмы продаж, которые сделали «Уайтхол Групп» объектом зависти всех остальных биржевиков Уолл-стрит. Два года назад Лори погибла, прыгая с парашютом, однако с ее смертью дела компании не пошли хуже. Новые, все более хитроумные программы, использовавшие изъяны в процедуре торгов, появлялись с прежней регулярностью. Время от времени, правда, они давали сбой, приводя рынок на грань катастрофы.
Она может стать и союзником, и врагом. Надо ее прощупать.
– А что насчет Чанды? – спросила Мэдди.
Точно, надо проверить. Он последнее время что-то притих. Даже слишком.
Нильс Чанда был изобретателем, обладавшим буквально сверхъестественным чутьем. Он как будто заранее знал направление развития существующих технологий и успевал застолбить ключевые, с широким охватом патенты практически перед носом у конкурентов. Годы тяжб по стратегически важным вопросам и немалые отчисления, которые приходилось платить, создали ему славу самого грозного «патентного тролля» в своей области. После его смерти три года назад созданная им компания каким-то образом продолжала всякий раз попадать в яблочко и даже усилила свой напор, словно получив возможность без помех заглядывать в исследовательские центры всех крупных технологических корпораций.
«Логоритмс», разумеется, были не единственными, кто стремился к «цифровому бессмертию», слиянию человека с машиной – той самой сингулярности. Не только доктор Ваксман попытался преобразовать чей-то мощный целеустремленный разум в послушную компьютерную программу, отделить умение от воли, подчинить себе непредсказуемое, ускользающее с помощью компьютерной магии. Не он один потерпел поражение.
Призраки, заключенные в машинах, грозили поднять вполне