Этика Райдера. Алексей Жарков
точно не желал, поэтому выбирал не по названию или цене, а по массе ингредиентов, указанной мелким шрифтом на полях. В выбранном блюде стояли внушительные цифры, что обещало или жирный кусок говядины или огромную тарелку с салатом. А если повезёт и то и другое вместе, и непременно под сыром. Без него здесь не обходилось ни одно серьёзное блюдо.
Антон нечасто заходил в «Устрицу». Несмотря на приятный интерьер, место навевало странные мысли о времени, о том, что всё рано или поздно закончится. Стены заведения были увешаны картинками «старой доброй Франции» – фотографиями аккуратных и чистых улиц приморских городов: Марселя, Тулона, Ниццы, зелёными видами плюшевых полей Бургундии. Их дополняли замки Нормандии, утёсы Аквитании, снежные Альпы и, разумеется, вид на Эйфелеву башню с Марсова поля. Всё это смотрелось бы не так печально, если бы башню не взорвали пять лет назад, во время первой мигрантской войны, а Франция не лежала бы сейчас в руинах, погребённая под горами мусора и нечистот, захлебнувшаяся иммигрантами из Африки.
– Ваш соле меуньере дижоннезе, – выговорил официант и поставил перед Антоном тарелку с двумя подгоревшими кусками камбалы, тремя ветками петрушки и половиной сочного лимона.
Антон осмотрел покрывавший рыбу толстый слой масла, пододвинул к себе ёмкость с дижонской горчицей и, отправив носатого официанта восвояси, вонзил в рыбу тяжёлую вилку.
1.5
Новосибирск
август, 2030
Ксения выехала из дома, думая о героине рассказа Дины Рубиной. О больной раком девушке, которая повесила на шею колокольчик – метку. Думала Ксения и о парне, любимом девушке, который сплюнул опасный поцелуй, как только та ушла, сообщив о страшном диагнозе. Всё-таки он тоже её любил и приехал в аэропорт, попрощаться, и что-то кричал, и она смеялась, и показывала свой колокольчик. Только смешно не было.
Рассказ назывался «Мастер-тарабука».
Ксения остановилась на светофоре под навесной транспортной галереей.
Накануне они провели с Антоном чудесный вечер, сходили в суши-бар, и всё сложилось идеально: томление после трёх дней разлуки (сказывался рваный график работы нотариальной конторы), нагловатый аппетит, роллы «Аляска», по которым она успела соскучиться, его грустные зелёные глаза и тонкий юмор. Завтра вечером они встретятся снова. На свежем воздухе, подумала Ксения и улыбнулась формулировке: что ж, электроника, металл, стекло и бетон, которые наращивал на своё тело город, даже лавочку под шевелюрой каштанов и косичками ив превратили в островок «свежего воздуха».
Заползшая в салон тень отвлекла от этих размышлений, перед машиной припарковался микроавтобус с выключенным табло маршрута. Ксения заглушила двигатель и потянулась за сумочкой на заднее сидение. Она опаздывала, если верить зелёным циферкам на панели. Лекция уже началась.
По дороге к ступенькам она позволила себе несколько образов-пророчеств, которые будут исполнены вечером: Антона придётся немного промариновать