Carnival of rust. Анна Закревская
словами и кое-как увожу в фон, ибо трушу назвать это чувство вслух его истинным именем.
_________________________
Maх_ Weber:
22:35
Не знаю, когда ты прочтёшь.. но я с тобой. Всегда с тобой, Кай.
_________________________
Выпустив на волю последнее сообщение, Макс откинулся на спинку кресла и замер перед монитором, прожигая взглядом бледно-голубую рамку вокруг своих коротких, дёрганых строчек, но тонкий лёд упорно не желал плавиться под огнём его тёмных глаз, и Макс в который раз предал анафеме всех кодеров, по глупости которых родилась жестокая иллюзия «user online», хранящая следы тепла адресата ещё десять минут после его фактического выхода из сети.
От телефонного звонка Макс вздрогнул, словно ударенный током. Ёлки-палки, парень, ты сам выбрал этот зубодробительный дабстеп мелодией вызова, чтобы не пропускать момента, когда родителям / начальнику / девушке приспичит ввалиться в твой мир с просительно сложенными лодочкой ладонями, в которые ты должен доверху насыпать коричный сахар любви и внимания, вне зависимости от того, что происходит в данный момент в твоей собственной жизни. А может быть, это всё-таки Кай? Да, он не любит телефонные звонки, да, это непозволительная роскошь международной связи, но вдруг…
Звонит: Тома
Принять / отклонить
Вдохнув до упора, Макс подмигнул своему отражению левым глазом, что означало примерно следующее: «комп, прими вызов, нет, блин, не в колонки, а в наушник».
Пару секунд система думала о чём-то своём – вполне возможно, о том, не скинуть ли звонок, раз хозяин не в духе, но потом-таки установила соединение, безнадёжно потеряв начало фразы, со скоростью пулемётной очереди выданной девичьим голосом на том конце.
– …до Фрязино, я верно помню? Можно с тобой, Макс?
Впрочем, Макс не нуждался в повторе. Еженедельные пятничные гонки на флаерах – соревнования, лишённые почти всяких правил по причине изрядно обезлюдевшего неба, были страстью Максима. Макс летал в паре с Мирой, этаким легковесным темноволосым эльфиком в шнурованных ботинках. Эльфик должен был стать парнем-дальнобойщиком, но накануне его создания город получил новый план социального развития, и Миру в срочном порядке переписали под оператора хлебопекарного завода. Убрать любовь к дорогам, правда, как-то забыли, и теперь Мира отводила душу в полётах под ночными небесами, но с недавних пор Максу не удавалось вырваться на тусовку без Томы, поэтому он был вынужден познакомить свою земную подругу с небесной. Впрочем, Томин коммуникативный энтузиазм, достойный вожатого в пионерлагере, быстро угас по причине катастрофической нехватки тем для разговора, которые могли бы стать общими для неё и Миры.
Да и чёрт с ними, с темами для разговора, мысленно пнул себя Максим, дело не в темах, а в чём-то гораздо более глубоком, в том, из-за чего он на прошлой неделе залажал с перерасходом топлива, как желторотый птенец, и Мира шипела у него за спиной, закогтив плечо, словно рассерженная кошка, а Тома с блаженной улыбкой торчала где-то на далёкой земле, запрокинув голову к покинутым небоскрёбам Москвы-9, и пыталась выловить взглядом серебристый