«Ни кацапа, ни жида, ни ляха». Национальный вопрос в идеологии Организации украинских националистов, 1929–1945 гг.. Алексей Баканов
кров на вiки вiчнiї
Присохне
На Тобi i на Твоїх дiтях.
А Твiй сплюгавлений покров iсторiя ще розiпне
Як не тепер, – то по столiттях.
Народе бiдний, памятай, що Ти навучишся
Судьбi
І будеш гiдний спожалiння,
Тодi катований мiй край сторицею вiддасть Тобi
Руїну, кров i всi терпiння!»[463].
Публиковались стихотворения, которые можно принять за угрозы физического изгнания поляков с украинских земель:
«За рани i муки
Пiмстять Борцiв руки,
За Сян втече Лях голiруч…
Скiнчиться неволя
І ляцька сваволя –
Гриницю їм вкаже наш меч»[464].
Или подобного содержания:
«Тепер не спинимось в Замостю!
Не утече вiд помсти лях!
Вiд Брам Кракова до Варшави
Ляхiвським падлом встелим шлях»[465].
В других стихотворениях Польша изображалась дьявольским созданием:
«Польщо! Одвiчний демоне Вкраїни.
Вампире лютий, ненаситний,
Що вже столiттями цiлими
Спиває кров своїх офiр!
І може жити тiльки там
Де труп, де цвинтар i руїни (…)
Ти струп плюгавий, що обсiв
Народ-дiтину, – струп гидкий,
Якого навiть нам огнем
Не вдалось випалить, згоїти.
Ти новородок окаянний
І звiр мiж звiрами незнаний
Що iз зубами народився,
Із кигтями, як сатона»[466].
Послевоенные воспоминания поляков и другие источники демонстрирует, что желание изгнать поляков с украинских земель, было присуще части украинского сельского населения Волыни еще в 1930-е гг. и в 1941 г. во время нападения Германии на СССР[467].
Таким образом, идея изгнания из Украины «враждебного элемента» получила распространение среди части населения Западной Украины еще до начала Второй мировой войны, однако она исходила снизу и не была обусловлена каким-либо программным постановлением ОУН.
Украинские националисты не ограничивались только угрозами, на местах особо пылкие националисты приступали к активным действиям. В конце 1930-х гг. ОУН на местах проводила «противоколонизационную» акцию. Так, по воспоминаниям оуновца Б. Казановского, весной 1937 г. полякам колонии рядом с. Дмитровом было приказано до утра покинуть свои дома, в противном случае им грозили смертью. После того, как поляки покинули свои жилища и бежали в Польшу, их дома были сожжены. Также были сожжены все польские скирды в селах Кривее и Щуровичи. Эта акция была организована повитовой экзекутивой ОУН[468]. Позже, во время войны, практика сжигания домов польских колонистов после их бегства будет продолжена. Согласно логике украинских националистов, участвовавших в антипольских акциях, на Украине не должно было остаться и следа польскости. Примечательно, эти
Сурма. 1929. Ч. 12 (27). С. 1. «Невинных жертв невинная кровь на веки вечные засохнет || на Тебе и Твоих детях. || А твое жалкое одеяние история еще распнет || если не теперь, – то через столетия || Бедный народ, помни, что ты научишься у Судьбы || и будешь достоин сожаленья, || тогда замученный мой край сторицей отдаст Тебе || Руины, кровь и все терпенья».
Сурма. 1929. Ч. 12 (27). С. 11. «За раны и муки || отомстят борцов руки, || за Сан убежит лях с голыми руками… || кончится неволя || и ляшский произвол – || границу им укажет наш меч».
Сурма. 1931. Ч. 12 (51) С. 12. «Теперь мы не остановимся в Замостье! || Не убежит от мести лях!|| От Краковских Ворот до Варшавы || ляшской падалью застелим дорогу».
Сурма. 1932. Ч. 8-9 (58-59). С. 1. «Польша! Вечный демон Украины || Вампир лютый, ненасытный, || что уже целыми столетиями || пьет кровь своих жертв! || И может жить только там || где трупы, где кладбище и руины … || Ты струп плюгавый, который обсеял|| народ-ребенка, – гадкий струп, || который нам даже огнем || не удалось выжечь, залечить. || Ты новородок окаянный || и зверь среди зверей незнанный || который родился с зубами, || с когтями как сатана».
Siemaszko W., Siemaszko E. Ludobójstwo dokonane przez nacjonalistów ukraińskich na ludności polskiej Wołynia 1939-1945. T. 1. Warszawa, 2008. S. 77, 170, 232, 309, 411, 431, 477, 523, 669, 720, 748.
Казанiвський Б. Шляхом «Леґенди». Спомини. Лондон, 1975. С. 23–25, 29.