Пьесы. Для театров кукол и драматических театров. Эдуард Петрович Гайдай
будь здоров,
Сколько хочешь цветов!
Там смотри, тут смотри,
Всех расцветок цветы,
Всех цветов есть цветы,
Самый алый бери!
ИВАН КУЗЬМИЧ.
Да нет, ты не понял, мил человек! Мне особый цветочек нужен…
ТОРГОВЕЦ.
Вот, гляди, алый мак!
Продаю за пятак!
Розы алые здесь,
Все бери, сколько есть!
ИВАН КУЗЬМИЧ.
Да, нет…
ТОРГОВЕЦ.
Все не хочешь – смелей
Выбирай, что алей!
ИВАН КУЗЬМИЧ.
Мне нужен цветок самый красивый на свете, понимаешь? Самый лучший!
ТОРГОВЕЦ.
Ай купец, ну купец,
Ты шутник, молодец,
Только ты не тяни,
Покупай и иди.
Розы я уступлю.
В полцены отдаю.
ИВАН КУЗЬМИЧ.
Какой глупый! Я же тебе говорю…
ТОРГОВЕЦ.
Э-э-э! Ты, слушай, что говоришь, купец! Ты сам глупый! Разве кто-нибудь продаст тебе то, что лучше всего на свете! Ты только подумай!
ИВАН КУЗЬМИЧ.
Но… я же… я заплачу много денег. Очень много денег!
Достаёт увесистый кошелёк (мешочек).
ТОРГОВЕЦ.
Ай-яй-яй… глупый купец. Ты только подумай. Зачем кому-то твои «очень много денег», если у него есть то, что лучше всего на свете!
ИВАН КУЗЬМИЧ.
Но деньги же лучше!.. То есть. Погоди… Выходит, что нет?
Ой, Настенька, ну задала ты мне задачу. Как же быть-то теперь?
ТОРГОВЕЦ.
Ты, купец, не переживай, ты ищи. Есть такая восточная мудрость: если будешь искать – обязательно найдешь!
ИВАН КУЗЬМИЧ.
Спасибо тебе на добром слове, мил человек.
ТОРГОВЕЦ.
Да поможет тебе Аллах.
Подходи, подплывай,
Продавай, покупай…
Торговец уходит. Вбегает Лукич со свёртком, за ним толпа воинов в чалмах с саблями наголо.
ЛУКИЧ.
Скорее, скорее!
ЭЙ! Свистать всех наверх! Руби канат, тяни якорь! Уходим, быстро, быстро!
ИВАН КУЗЬМИЧ.
Лукич, что такое? Что случилось?
ЛУКИЧ.
Сейчас… потом…
Воины окружают Лукича с Кузьмичём, пытаясь вырвать у них свёрток. Кузьмич кидает «вдаль» кошелёк, войны устремляются за ним, а Лукич с Кузьмичём – на корабль.
ЛУКИЧ.
Эй, народ! Полный вперед! Раз-два три – так держать! Фу-ух, молодцы…
Шум моря.
ИВАН КУЗЬМИЧ.
Лукич! Что стряслось? Куда мы так спешим?
ЛУКИЧ.
Ой, Иван Кузьмич, уж простите меня, грешного, что я так, но ведь, чуть не зарубили меня басурмане проклятые!
ИВАН КУЗЬМИЧ.
Эге! Да ты, никак, украсть чего посмел! Так я того не потерплю, так и знай – разом в Сибирь отправлю!
ЛУКИЧ.
Нет, нет! Ничего не крал, клянусь богом! На что оно мне! Это все зеркальце проклятое! Я ж войнам все заплатил, пол казны отвалил, а они меня впустили, да в той башне и заперли. Деньги, говорят, отдал, а теперь ты нам, вродь