Человек мысли в бесконечной степени. Вера Воробьева

      – Отец… Да, отец отвёз нас. В его машину поместились не все… Поэтому Рамиля мы посадили в багажник.

      Видимо, Корни заметила улыбку на моём лице. Она тоже улыбается.

      – Там были все. Роби, Эшли, Берт, Рамиль, коротышка Пол… Эд. Ему пришлось взять свою младшую сестру, потому что её нельзя было оставлять одну дома. Мне подарили много подарков.

      – А как звали сестру Эда?

      – Бека. – Шум в голове заглушил последующий вопрос. Поднимаю глаза, чтобы из вежливости взглянуть на Корни, но морщины на ее лице приобрели зубы, странные тени стали глубже и воздух стремился заполнить пространство за ее дряблой кожей. Необходимый мне кислород постепенно утекал из помещения, нет сомнений, что этот вдох будет последний. Смех… темнота. Холодные руки тащат меня на поверхность озера, запах ванили растворяет все вокруг.

      – Так какие подарки ты получил? – Это была Корни. Её слова отражались эхом от белой пустоты, постепенно обретавшей формы комнаты. Может, я схожу с ума. Может, она не просила назвать имя. Я сам хотел сказать это… Этот голос, руки. Столько мыслей. Хотя, я и раньше сталкивался с подобным, но в последнее время ощущение, что органы чувств совсем отказались мне служить.

      Неплохо, если бы сейчас, был человек, маленький, который бы залез ко мне в голову еще при рождении. И записывал все, что я думаю. Это человек мысли во второй степени. Сейчас он бы был вынужден записать слово хуй, ведь я специально думаю о каждой его букве, х у й. Потрясно. Наверно, ему неловко писать это. Стоп. Если он имеет мысли, то у него тоже должен быть микро человек, который пишет его книгу. Его мысли о мыслях моих. И последний человечек, человечек мысли в бесконечной степени является богом моей идеи, идеальная мысль, выведенная, с учетом мыслей о моей мысли, другими человечками мысли. Хм, какого им писать сейчас про самих себя? Эту идею я вынашиваю достаточно долго, чтобы начать уже ей доверять. Но… Секунду назад, что-то происходило… А действительно, забыл, о чем думал до того, как начал думать. Неприятный холод по спине, это руки, наверно опять Бека, только у нее такие холодные руки. Ее фантом проводит рукой от плеча до поясницы. Это все что осталось у меня от нее…

      – Подарки… Ребята копили год мне на гитару. Эшли украсила её нашими совместными фото… – Стараюсь не отводить взгляд от десятой смятой бумажки, вот она преодолела ковровую складку и двинулась в сторону своих золотых двойников. Надеюсь, не услышу снова этот голос… не почувствую. Суку.

      – Ты умеешь играть на гитаре! Отлично! У меня на чердаке лежит одна. Я думаю, тебе стоит дать мне пару уроков игры.

      Она намекает на секс? Или это уловки психологов? Нет, спасибо. Порой самые мерзкие и отвратные мысли посещают мою голову, и я слышу, как скрепит кованая дверца ворот ада, которую пытается смазать перед моим появлением Люцифер. Хотя, ради моего прихода. Нет, просто скрипит, и все.